НРПГ: Терренс, ты начинаешь здесь.... 28 апреля 325 года ...
Терренсу было несколько недель от роду и при этом ему было что-то около двадцати с хвостиком. По крайней мере, так говорили девушки из окрестных деревень. К тому же мнению склонялись и взрослые домиры, оценивающие симпатичное смазливое лицо человека, сравнивая того со своими детьми. Скорее всего мужчина правильно сделал, решив покинуть Большую Глирь и направится на телеге-попутчике в сторону города. На самом деле, можно было добраться и по реке, но почему-то казалось, что два дня на телеге с ночевкой на постоялом дворе, да еще и бесплатно, так как у сына булочника Ваймса, здесь были друзья, оказалось занятием куда более познавательным.
О мире, который наверняка он знал довольно хорошо, Терренс сейчас практически ничего не знал. Иногда память что-то подсказывала ему на уровне инстинктов, но большую часть ему приходилось все же выяснять, слушая, высматривая, догадываясь. То, что он знал язык, на котором говорили в этой стране, причем знал идеально - говорило о том, что либо он был очень хорошим лингвистом, либо просто был отсюда родом. Мин Акрон полнился разнообразием языков, языковых групп, наречий... В общем-то? для решения этой проблемы существовали, как ему говорили в деревне какие-то там переводчики. Но в глаза их никто не видывал, как и разнообразие языков не слыхивали. Зато вот про религию уж деревенские просветили Терренса в меру своих скудных сил. Они даже водили его в часовню Гарлика, бога плодородия, но престарелый пахарь, который за жизнь то если и свершил пару полезных волшебств, и то благо, лишь пожал плечами:
- Из земли пришло, в землю и уйдет. - И что он хотел сказать?
Хотелось верить, что ничего такого. Просто ляпнул, что первое в голову пришло-то.
А вообще богов в мире было множество. Великое множество. Больших и маленьких. Честных и подлых. Но самым главным был Лайтблейд. Бог жизни. Бог добрый и справедливый. Травница, у которой жил Терренс говорила о Лорде Жизни с большим почтением. То, что смог понять же мужчина - так это то, что убивать бог сей запрещает и даже почти 2/3 его жрецов никогда в жизни не берут на себя эту ношу. Они обезоруживают, оглушают, но не убивают. И есть лишь те редкие избранные, кому разрешено нести слово божие нести искореняя зло, которое нельзя исправить уже никак. Не перевоспитать, ни усмерить. А как-то они определяют? Ну как-то там... Простым людям это не нужно было. Важно было лишь то, что целители содержали больницы, сотрудничая с зажравшимися (по словам крестьян-то конечно) идиотами из гильдии медиков, которые только и норовили что обобрать домиров и побольше заработать деньжат. Лайтблейдовцы же лечили за просто так. Как уживалась такая странная структура? В деревне это явно было не узнать, потому как люд знал мало и только то, что им было велено знать. Помимо Лайтбледа была еще богиня, что являла собой само солнце. Райза. Ярчайшая. Лучезарная. Крестьяне любили ее ничуть не меньше Лайтблейда, а порой даже и больше, хотя все же главенствующей религией оставалась религия ллайт, в которой Лайтблейд занимал наивысшую позицию. Другие религии? М.. Деревенские о них не знали. Слухи ходили, что Дварфы де во главе всего ставят Торантора, великого и могучего кузнеца, что де некогда выковал на своей наковальне все четыре базовых элемента, коии подарил сначала своим младшим богам помощника, а те уже донесли до смертных. Ой, да чего только в деревнях не говорили.
Райза же была утешительницей, хранительницей, надеждой. Если Лайтблейдовцы в основном занимались сохранением мира, порядка, гармонии, процветания, размножения (как бы не пошло звучало), стабильностью, искореняя при этом всякого рода нечисть, то райзатаркилы боролись просто со злом и помогали в горе, нищите, сохраняли тем, у кого были беды и проблемы надежду в лучшее будущее. Правда, насколько понял Терренс, многие жрецы убивали много и часто. Их отправляли большими группами в разные злачные места, которые они очищали от скверны. Истинное зрение света и тьмы в душе домира и любой большой то или мелкой твари, помогало им не ошибиться и не убить чистого душей, ну или хотя бы того, кто лишь чуток запятнан. Покажите, кто тут не без греха?
Такой прекрасный дуэт позволял стране жить местами весело и счастливо, но все же не все так было прозаично, как иногда напевали в деревушке, где жизнь текла тихо, спокойно и размеренно. Урожай в прошлом году собрали хороший, в этом весна была теплая, мягкая, пригожая.. Гарлик был доволен, Гаал, дева рек подарила много рыбы, а Лармак, плачущая эльфийка, не раз посещала небеса, окропляя водой вспаханные поля...
У города же все оказалось намного мрачнее....
Телега, запряженная в старенькую клячу, что доживала свои последние годки, наконец-то скрипя одним колесом взобралась на холм, открывая взору Терренса город.
- Вот он - пыхнул сквозь трубку Ваймс, которому от роду шел уже четвертый десяток - Попью пивасика сегодня - довольно добавил мужик, но по глазам было видно, что не попьет.
Жена у него была баба стервозная и все что успевал Ваймс сделать - это отдать короба с выпечкой лавочнику, с которым вот уже двадцатый год был налажен прочный контакт, да тут же отправляться обратно, чтобы завтра уже быть дома. Иначе будет скандал.
А Ваймс скандалов не любил. Не любил с рождения, ибо буквально купался в них. А потому и стал подкоблучником. Но то была его судьба, а не Терренса. Взор человека был обращен к большому поселению, обнесенному не высокой местами поросшей мхом стеной, служащей скорее для показателя границ города, чем для охраны. Впрочем, от ветров, блуждающих по полям, эта стена вполне могла уберечь. да видимо в том и было ее основное предназначение. Город Нирм, уездный город уезда "Анютино поле", раскинулся жалким подобием на город (хотя почему так решил Терренс кто бы знал) на двух берегах широкой реки. Название ее Терренс не знал, хотя если верить словам Ваймса - это была та же самая река, что и у них. Река Сайл. По ней то и дело сновали мелкие речные суденышки. Река позволяла устраивать речное судоходство и видимо именно поэтому в город тянулось такое множество товара....
- Ну че.. Че-нить вспомнил? - в который раз спросил сын пекаря, что видимо решил - только Терренс сделает шаг из деревни и обязательно вспомнит кто он, а Ваймс будет так рад всем в деревне про это рассказать.
Само собой, Терренс ровным счетом не вспомнил. Лишь понял, как выглядит город. На наглядном примере. Но его внимание отвлекло теперь иное. Огромнейшая вереница телег с разнообразной провизией стекалась с окрестных дорог и стопорилась у ворот города, где уставшие, злые и даже может голодные стражники шманали телеги, заглядывали в фургоны. Многих заворачивали и отправляли в пристройку у ворот. Все, кто туда уходил - не возвращались. Терренс бы еще долго мучился бы в догадках, если бы ему не объяснил Ваймс:
- И те туда тоже надо. Кинжал - эт оружие. Закон ввели то ли прошлым годом, то ли позапрошлым, фиг знает. Оружие несешь - надобно платить. Не хочешь платить - надобно оставлять на складе.
Стоять в компании Ваймса еще пару часов было не самое лучшее времяпровождение и распрощавшись с булочником, мужчина двинулся по обочине в сторону сторожни. Время клонилось уже к полудню и шел шестой час. Терренс уже знал, что в сутках всего тринадцать часов. Вообще число тринадцать было в каком-то роде священным. тринадцать высших богов, тринадцать часов в днем, тринадцать месяцев... и если там еще как-то что-то с числами делать, то еще много получалось разных тринадцать. Сегодня же было воскресенье. Двдцать восьмое апреля. В месяце надо сказать было всего 28 дней и первое число каждого месяца было всегда понедельником. В общем, просто и не затейливо...
Пройдясь по обочине, Терренсу все же пришлось отстоять небольшую очередь в сторожню. За это время он видел как несколько людей проходило через ворота, показывая какие-то бумаги. Их спокойно пропускали. Но большинство простых домиров просто протискивались мимо телег. Их осматривали и если вид был приличным (не грязным и на рожу не пьяный), то их спокойно пропускали. С некоторых все же брали плату. К примеру двое гномов на пони долго хорохорились, но стражники, что так и не получили куша с предыдущей телеги, так как там было все чин по чину, настолько обозлились, что сказали, что с длинных носов положено взимать андоров весом с их нос.
Гномы конечно же обиделись, но дали всего лишь один серебряный за каждого пони, чтоб не серили, всмысле чтоб убирали за ними и один серебряный за себя. На том и порешили.
Уже с первых минут город порождал внутри странное отталкивающее чувство, словно Терренс попал в какой-то крысятник. Грязный и шумный. В сторожне с него взяли два серебряных. По одному за каждый кинжал. Окрутили рукоять полоской грубой веревки и поставили сургучную печать. Внесли какие-то пометки в толстую книгу, узнали имя, откуда родом. Потом выдали клочок замасляной бумаги на которой были непонятные пометки и сказали, что терять бумагу нельзя, оружие оголять на улице тоже. Только в качестве самообороны да и то критично.
- Лучше убежать и доложить первому же стражу. - сказал стражник, выдавая бумагу и открывая дверь, что вывела Терренса на улицы города....
Город был... грязным и мрачным, но при этом он обладал какой-то неудержимой энергией бурлящей жизни. Это ощущение захватывало, обволакивало и заставляло идти вперед. Низкие домики, в основном из кирпича, покатые крыши вперемешку с пологими. И чем глубже в город и ближе к реке, тем стоическое был запах тухлой рыбы. Блуждая по улицам, Терренс пытался понять, что-то вспомнить, но тщетно. Его старания развеяло ощущение и желание поесть. Обнаружив себя в Портовой части Нирма, Терренс понял, что уже скоро начнет темнеть. Здесь было очень много разнообразных затхлых трактиров, в которых матросы напивались в дрызг, а затем проводили остаток ночи в объятиях шлюх. Да, именно шлюх. Терренс уже знал, что есть те, кто служил Лотэмелии и те, кто отдавались за деньги.
Вообще, как поговаривала Мариса, изначально Лотэмелия была богиня дварфов. Веру в нее принес еще сам Первый Путеход Снорр, что сутпил на Мин Акрон кажется эм.. после того как тут очень давно никто не жил из домиров. В общем, похоже, Мин Акрон был колонизирован какими-то другими мирами, но это было так давно, что подробности в деревнях есессно уже не помнят, а как говорила Мариса, мир почти умирал после этого несколько раз, а вместе с ним и знания. Так вот, изначально Лотэмелия, богиня искусства и красоты, была истинно дварфийским божеством, ей поклонялись ремесленники, но на Мин Акроне (опять же со слов Марисы) число почитателей значительно расширилось, появились барды, танцоры, художники, которые поклонялись искусству и всему прекрасному, поэты, композиторы... постепенно прекрасно переросло в нечто приятное, милое и затем уже Лотэмелия стала всеобщей богиней любви, хотя в истоках она являлась и остается богиней искусства. Так вот, было у нее ответвление жрецов, которые называли себя Дарящие. Они удовлетворяли жаждущих, но делали это не со всеми и бесплатно и только при обоюдном согласии. Искусные любовники и любовницы. Прекрасно знающие этикет, начитанные, эрудированные. Многие из их почитателей и спутников так ни разу и не вкусил их тела. Но уже проводить время с ними было прекраснейшими минутами в жизни. Женщины Дарящих не любили. Оно и понятно почему. Если шлюха что отдавалас за деньги была всего лишь шлюхой, то о Дарящих мечтал каждый мужчина и в тайне каждая женщина. Хорошие они или плохие судить Терренсу было сложно. Знал лишь он то, что Лотэмелия разбавляла пару Лайтблейд-Райза, что были братом и сестрой. Сама же богиня искусства и любви была женой Лорду Жизни. Вот такая вот странная компания. Впрочем, среди жрецов богини было не мало и тех, кто чтил святость чувств двух людей, кто оберегал от измен и прочего. Короче, всего и предостаточно.
Сейчас же ноги Терренса думали явно не о том о чем думала голова. Они думали о покое и желании где-нибудь приземлиться хотя бы не на долго. Вывески заведений не обладали незаурядным умом их хозяев. Точнее его отсутсвием. "Красный бык", "Белый стол", "Темный бур". Тупо и не интересно. Многие таверны вообще не имели вывесок... Приметив одно заведение с вывеской "Весенний свет" и решив, что она наиболее мила, мужчина потопал в том направлении. Слева была река и многочисленные пирсы. Фонарщики уже начинали зажигать фонари. Сновали матросы, топтались пассажиры, бегали воры... Благо Терренсу повезло. Пробившись к тротуару, которым практически не пользовались, так как конные тут при всем желании не проедут, мужчина пошел вдоль многочисленных складов и таверн к нужной. Шум здесь был слегка приглушенный, а дорога грязная. Может быть Терренсу так повезло или не повезло, но проходя мимо одного из переулков, он услышал оборванное:
- Помо.... - оглянувшись, в сумраке уже Терренс увидел как двое пацанов лет под двадцаток прижали к стене девку. Один шарился в ее сумке, а второй придерживал трепыхающееся тело, облапывая.
- О, бабло - радостно вякнул один, но услышав резкое "тссс", обернулся в сторону слегка затормозившего непроизвольно Терренса, но тут же отвернулся.
Похоже, воровство и насилие здесь было в порядке вещей. Многие просто проходили мимо.....
24 Янв 2009, 23:09 · 
