[Toshka]

1 день месяца Солнца 5487 года

Жизнь - великий дар, который нельзя было отбирать у домира лишь за то, что его тело оступилось, а разум допустил ошибку. Молодой эф знал это и потому счастливо улыбался, глядя на то, как над прекрасным белокаменным городом восходит солнце. Жизнь - великий дар. И он, получив второй шанс, теперь просто обязан был жить во благо других, замаливая свои грехи, жить в мире и гармонии, верой и правдой служить тем, кто простил его злые деяния, позволив и дальше наслаждаться восходами и закатами, слышать пение птиц, видеть радость на лицах других, чувствовать тепло их сердец. Этой ночью он, некогда носивший имя, которое теперь ему было чуждо и неизвестно, стал эфом. Взглянув в зеркало, молодой эф мог смело заявить, что в его жилах не было аласарской крови. Он был чужаком в этих краях. Старые знания подсказывали ему, что он наверняка совершил что-то ужасное. Что-то из-за чего на душе становилось печально и тоскливо. Что же заставило его, молодого, всего-то девятнадцать лет от роду и красивого эльврина пойти на зло? Но... теперь это было в прошлом и стоило думать лишь о светлом будущем. Теперь он мог и хотел приносить домирам лишь радость и счастье. Вернуть сполна за все, что бы он ни совершил в своей прошлой жизни. Наступило время для Новой жизни. Жизнь, которая теперь вряд ли когда изменится. Ведь однажды став эфом, назад дороги не было. Да и зачем? Молодой домир поправил тонкую тунику на себе и подтянул пояс, который поддерживал длинные, узкие шорты. Его одежда хоть и была серого цвета, но отличалась отменным качеством. Что-то подсказывало эфу, что раньше он жил куда беднее. Так разве это плохо? Жить лучше? Иметь цель? Иметь своего рода работу и получить в конце своего пути беззаботную старость? Осталось лишь надеяться на то, что его новый хозяин будет добр с ним. Впрочем, разве могло быть иначе? Но кем он будет?...

Утро застало новоиспеченного эфа на широкой терассе в Доме Эфов. Сюда вышел не только он, но еще с десяток других, таких же как он. Все они прошли обряд Очищения этой ночью. Большинство из них отправятся работать на рудники. Но молодой эф не испытывал страха перед подобной работой. Никто не заставит эфа работать больше, чем это будет вредить его здоровью. У него будет свободное время, которое он сможет посвятить любимому увлечению. Ах, у него его еще нет? Ну так почему бы не заняться поисками? Тоже себе интересное занятие. У эфа не было никаких сомнений, что его отправят именно туда. Ведь он был неместным, а таких редко когда покупали оманы и эдифы. Экзотика экзотикой, но аласарцы были и без того очень красивым народом, предпочитающим себе подобных выходцам других стран.

Заря окрасила небо Ал'Асарии в розовые и голубые тона, когда их собрали в просторной белой зале. Сейчас, да именно сейчас, должна была решиться их судьба. Эфов в Доме не держали долго. От силы месяц. Смотрины, как просто и доходчиво называли первый день нового месяца, проходили именно здесь. Дома Эфов были практически во всех крупных городах и поэтому число их обитателей было невелико. Но Тасанкоф был хоть и небольшим, но очень шумным городом. Эф не знал точной причины такой популярности. Лишь остатки его прошлой памяти говорили, что здесь находится какая-то местная достопримечательность, что привлекает к себе десятки тысяч туристов, готовых отдать свои деньги, чтобы только прикоснуться к этой древности. Но молодого эфа не трогало все это. Куда больше сейчас его волновала Новая жизнь. Именно так называли здесь тот день, когда определялась судьба эфа. Конечно, он мог сменить позднее не одного хозяина, но первый раз - он всегда такой волнительный. Большая белоснежная зала была выложена исключительно мрамором. Высокие стены украшали серебристые тончайшие полотна, которые переливающимся водопадом опускались до самой земли, создавая величественную атмосферу, просто кричащую от роскоши. Эф не привык к такому. Нет, богатство не вызывало у него трепета или гнева, но все его тело говорило, что он не вырос в этой стране, а был чужаком. Его знания были минимальны, но он не мог сказать так же, что что-то знал и о других странах. Едва ли на ум приходили несколько наиболее известных: Кавид, Тавийская империя, Южный Альянс, Амс-Амхар... Но ничто не вызывало у него трепета внутри. Да и какая разница. Сейчас все его существование было полно безграничной преданности перед теми, кто подарил ему новый шанс. Не позволил умереть, а даль возможность исправить свои ошибки.

Первое число каждого месяца в Ал'Асарии считался днем Новой Жизни. Нет, это не был какой-то праздник. И являлся самым обычным днем для аласарцев. Но именно в этот день можно было пойти и купить себе эфа. Конечно, при особом желании и большом количестве денег купить эфа можно было в любой другой день. Но случаи, когда эдифы или особо богатые оманы нарушали установленный порядок, были крайне редки. Ведь эфы - это то, что не стоило таких больших волнений или затрат. Как, например, асары. Поэтому их покупку вполне можно было отложить до первого числа. Самой империи это было так же выгодно. Иногда покупатели могли поспорить за какой-то эфа и устроить торги. Тогда его цена значительно возрастала. Таким образом, Новая жизнь на самом деле представляла из себя аукцион. Или, точнее, лишь иногда представляла. Потому как оманы крайне, крайне редко когда устраивали торги.

Молодому эфу не повезло пройти обряд Очищения прямо перед Новой жизнью. Он не успел пообщаться с другими эфами, узнать побольше о том, что ему предстоит. Впрочем, кажется, сам обряд Очищения вложил в него некоторые базовые знания. Или он до этого успел узнать так много о том, каким именно должен быть эф? Точнее не так, что такое эф? Что он такое? Да именно что. До тех пор, пока кто-нибудь из его будущих хозяев не даст ему имя. Но нужно ли так ему было это имя? Жизнь безликого эфа была прекрасна. И он это знал. Имя не дало ему, в прошлом, ничего хорошего. Оно подарило лишь боль, разочарование. Наверное именно поэтому у эфов и не было желания или стремления выделиться. Говорили, что таковое желание появляется лишь от большой любви к хозяину, но у эфа пока что не было хозяина и он не мог это проверить.

Утренний свет заливал огромную залу через резной купол под потолком. Они стояли длинной шеренгой прямо по центру этой залы, когда посеребренные двери распахнулись и через них вошли всего-лишь три домира. Эдифы. Конечно, все логично. Первыми выбирать могли эдифы. Ни один благоразумный оман не пойдет вперед эдифа или рядом с ним. Всем хотелось жить спокойно и дальше. Эдифы обладали колоссальным влиянием и властью. Позволить себе асаров могли лишь сказочно-богатые домиры. В небольших городах таких было от силы с десяток. А в столице, говорили, их число исчислялось сотней. Возможно, чуть больше, но молодой эф не знал этого точно.

Трое эдифов шли на расстоянии друг от друга в пять шагов. Интересно было то, что первым шел высокий и статный мужчина в идеальном белом костюме из прочного шелка. Наверняка у него было больше всего асаров. Здесь этот показатель был одним из определяющих твое положение в обществе. Следом шла невысокая женщина лет сорока. Ее кожа была идеальна. Лишена и намека на возраст, но ее взгляд и то, с какой грацией она двигалась, говорили о ее возрасте, о ее уме. Шелковистое платье едва ли скрывало ее наготу. Но эфы не видели в ней женщину. Они видели в ней прекрасную ханну, которая могла бы стать их хозяйкой. Хозяйкой и ничего более. Как и идущий впереди нее эмар, ханна иногда указывала пальцем на эфа практически не глядя и тот бесшумно становился на колени. Таким образом определялась судьба эфов.

Ханна остановилась напротив него и с интересом всмотрелась в красивое лицо юноши. Такое необычное для здешних мест. Жители Ал'Асарии обладали красивой внешностью. Черные волосы, белоснежная кожа, хрупкое, но в то же время рельефное телосложение, небольшие прямые носы с изящными контурами, пухлые губы, аккуратные скулы и миндалевидные глаза, обычно, с карими радужками. Но молодой эф был немного другим. Что-то в его чертах было близко аласарцам. Что-то, что могло им сказать, что в линии его предков могла встретиться кровь с Эдифхата, но так давно и скоротечно, что от этого остались лишь едва заметные намеки, придававшие чертам эльврина необычную экзотическую красоту для здешних мест. Ханна едва заметно коснулась кончиками пальцев подбородка эльврина и повернула его голову сначала влево, затем вправо и лишь потом коснулась его плеча и сердце эфа затрепетало. Наконец-то! Его выбрали и теперь он будет жить не где-нибудь а в доме самого эдифа! Эф в считанные секунды оказался на коленях низко склонив голову. Он был счастлив! Он был безмерно счастлив. А ханна уже шла дальше, словно позабыв о нем, выбирая и других. Когда эдифы ушли, эфы быстро поднялись и поспешили через другие совсем небольшие двери прочь из залы. Сейчас сюда должны были прийти оманы и не стоило им показывать, кого выбрали эдифы. Эфы были их собственностью и без их разрешения никто не мог любоваться ею.

Как только они покинули залу, эфов тут же начали распределять в три направления. Видимо, по их эдифам. Не известно, по каким признакам это было ясно, но управляющий Домом без особых проблем указывал эфам их дорогу к одному из трех мужчин в сером костюме - тоже эф, но уже служащий эдифу и, судя по всему, достаточно давно. Его направили к невысокому мужчине лет шестидесяти. Солидный серый костюм был выполнен из прочного шелка. Некогда черные волосы сейчас были белоснежно-белыми. Он приветливо прикоснулся раскрытой ладонью к груди на уровне солнечного сплетения и сказал:

- Мир вам, эфы. - Стандартное и очень важное при любой встрече приветствие в Ал'Асарии - Отныне вы пренадлежите роду Шихам. В усадьбе будет решено, в ближайшие дни, в чем будут заключаться ваши обязанности.

Мужчина внимательно осмотрел пятерку эфов и остановил свой взгляд на единственном мужчине среди них - на молодом эфе. Он едва заметно усмехнулся чему-то, но больше ничего не сказал. Четыре эфы были достаточно молоды, почти что ровестницы молодого эфа, но все они были местные и сейчас радостно хихикали и переговаривались, и не стеснялись кидать любопытные взгляды на эльврина.

- У меня есть имя - тем временем продолжал престарелый эф - Вы будете звать меня Сун. Через минут десять мы отправимся к усадьбе через город. Держитесь рядом. Никуда не отходите, иначе можете заблудиться и хозяйка будет расстроена, что вас нужно будет искать. Время изучить Тасанкоф у вас еще будет. Мы будем жить именно здесь.

Сун на этот раз более ободряюще и дружелюбно улыбнулся, а затем вывел пятерку эфов на задний двор Дома, где стояли такие же как они, ожидавшие минуты, когда они смогут отправиться в свой новый дом.

- Ты красивый - неожиданно одна из эф обратилась к нему и добродушно улыбнулась.

Она была самой юной среди остальных. Пожалуй, лет семнадцать. Невысокая, хрупкая, как и все аласарцы и довольно красивая как для эфы. Ее черные волосы были коротко стрижены, придавая ей некоторый мальчишичий образ, вот только ее фигура говорила, что она женщина.

[Toshka]

4 день месяца Солнца 5487 года

Эф как нельзя лучше подобрал слово "семья". Когда эфа покупали, он, действительно, становился частью семьи, которой он служил. Да это и не служба была на самом деле. Это было нечто, что нельзя было описать словами других народов. Он был эфом. И этим все было сказано. Женщина-эф похлопала парня по плечу и сказала уже знакомому ему эфу-человеку сопроводить в дом хозяев. По дороге он встретил троих девушек, с которыми прибыл несколько дней назад в родовую усадьбу Шихам. Куда подевалась самая старшая из них, молодой эльврин так и не узнал. Зато выяснилось, что их четверых подготовили в качестве подарка молодым эдифам. Так что дальнейшая судьба зависела исключительно от тройняшек, которые могли делать со своими эфами все, что им захочется. У троицы еще не было своих личных эфов так что не только новоиспиченным эфам предстояло учиться вести себя, как следует, но и юные эдифы должны были на шкуре своих новых вещей научиться обращаться с эфами, так как эти умения пригодятся им в будущем, когда они выпорхнут из родового гнезда и обзаведутся своими семьями и своими эфами. Вот только их было всего четверо, а эдифов трое. Значит кто-то мог не удостоиться столь великой чести и вернуться к остальным эфам, участвуя в общей жизни семейства. По дороге эфы негромко переговаривались.

- Я думаю, что молодому хозяину предназначен наш иноземный красавчик - размышляла самая молодая из эф, которая уже высказывала свою симпатию эльврину - А вот кто-то из нас уже вернется к остальным. Я слышала, что старшая хозяйка уже оставила ту эфу, что пришла с нами потому, что она не удовлетворит молодых хозяек.

Другие девушки поддержали эту беседу, но та быстро сошла на нет потому как до дома Шихам было не так уж и далеко.

Их провели через одну из потайных дверей, расположенных со стороны сада, в который вели едва заметные тропинки от дома эфов. Молодой эф с удовольствием отмечал, что даже изучив территорию усадьбы по рисункам, он прекрасно ориентировался и сразу сообразил, что они прошли через Тайную дверь номер три и поднялись по восточной лестнице эфов, оказавшись на втором этаже в коридоре эфов, очень узком и освещенном крошечными магическими фонарями. Отсюда вело множество арок, которые скрывались за гобеленами, мебелью, картинами. Многочисленные полотна, которые обычно украшали стены, носили не столь декоративный характер, как могли считать приезжие, сколь скрывали тайные проходы, которыми пользовались эфы, чтобы очень быстро и бесшумно перемещаться по дому, не досаждая хозяевам и не попадаясь им на глаза. Эф мог следовать за своим хозяином буквально по пятам при этом отделенный от него лишь стеной, в которой были многочисленные узкие арки, скрытые толстыми слоями тканей. Отсутствие дверей в столь больших зданиях могли привести к сквознякам и тогда эфы пользовались заслонами из дерева, на которые были натянуты полотна из прочного шелка, закрывая таким образом арки. Но теплый климат Ал'Асарии вынуждал пользоваться ширмами крайне редко, а легкие сквозняки, наоборот, приносили чистый воздух в комнаты и создавали приятное оживление от постоянного движения ткани вдоль стен. Что, опять же, помогало эфам передвигаться совершенно незаметно. Такие тонкости чужаки попросту не знали, принимая наличие тканей на стенах попыткой скрасить холодный белый камень из которого строились здания и облицовывались стены.

Они остановились напротив одной из таких арок из которой вышел Сун и указал им проходить внутрь комнаты, но при этом оставаться тише воды и ниже травы, скрываясь за полотнами.

- ... мои дорогие дети - негромкий голос хозяйки к тому времени закончил речь, которая была предназначена именинникам - И кроме тех подарков, что вы уже получили и что получите еще вечером, я хочу подарить вам традиционный для вашего возраста подарок.

- Наконец-то! - послышался молодой женский голос, полный жизни и энергии.
- Я надеюсь, что ты учла мои пожелания - послышался второй негромкий мальчишечий голос, лишенный бурных эмоций первого голоса, но было в нем что-то властное, присущее лишь богатым детям.

Сун тут же отодвинул в сторону одну из штор и шепнул четверке эфов.

- Идите вперед до асара Генва. Как дойдете, смотрите в пол, пока не прикажут смотреть прямо.

Четверка тут же тронулась с места. Так уж вышло, что девушки выстроились за молодым эфом и он оказался первым, кто ступил за отделяющие его шторы в просторную заллу. Богатство этого места буквально ошарашило эфа. Все внутри него задрожало. Белоснежные стены из мрамора были украшены золотой парчей, которая струилась по полупрозрачному белому шелку, украшенному золотой вышивкой. Залла была круглой формы. Ровно половину ее украшали высокие окна-арки, забранные стеклом с золотыми перемычками. За высокой дверью виднелся балкон с диковинными перилами, украшенными цветочной резьбой. В комнате, вдоль окон расположились деревянные столы с фантастически тонкой и мелкой резьбой. На них стояли уникальные вазы, полные благоухающих цветов. Вдоль другой стены, по обе стороны от широкой двери, украшенной золотым орнаментом были невысокие надстройки на которых располагались мягкие шелковистые матрасы, усыпанные разноцветными подушками. В центре зала сейчас располагался большой круглый стол, заставленный всевозможными явствами, а вокруг него на подушках сидели три молодых эдифа их мать и бабушка. Судя по всему, отец, глава семейства, снова был в разъездах где-то за морями. Сердце эфа учащенно забилось. Почему-то это место показалось ему очень знакомым. А голоса эдифов смолкли, видимо, прикованные своим вниманием к обещанным подаркам, которые обязательно дарили свои родители-эдифы, когда ребенку исполнялось шестнадцать лет. Иногда такой подарок делали раньше, если родители считали, что дети уже готовы нести ответственность за собственного эфа. До тех же пор им прислуживали эфы семейства.

- О, мама - удивленно протянула девушка, чей голос они уже слышали, когда четверо эфов, обнаружив черные одежды, устремились туда и тут же, согласно их внутреннему чутью, опустились на колени, склонив головы - Мои глаза мне не врут?
- Невозможно.... - послышался еще один девичий голос совсем тихий.
- Мама, ты превзошла саму себя - насмешливо заметил молодой хозяин.
- Как ты смеешь усомниться в своей матери, сопляк - раздался жесткий старческий голос, судя по всему самой старшей в этом семействе.

Наступила тишина, а затем сразу три голоса в унисон и очень громко рявкнули:
- Он мой!!!!

Эфы от неожиданности аж вздрогнули. А голова эльврина пошла кругом. Что? Почему они так отреагировали на него? Невозможно, чтобы они знали его раньше? На долю секунды любопытство чуть не заставило его ослушаться и поднять голову в надежде узнать, знает ли он их. Но что-то внутри сработало куда быстрее инстинктов эфа и он покорно остался стоять, глядя себе под ноги. Какая разница? Зачем вспоминать что-то, что привело к бедам и страданиям. Ему дали новую жизнь. И он был рад ей. Как никто другой. Мало того, если они и знали его, то вдвойне он был рад ведь мог быть с теми, кого знал раньше. И это чувство грело молодого эфа, заставив его едва заметно улыбнуться.

Наступила неловкая тишина, но она длилась всего секунду.

- Эй, я первая! - вопила первая эдиф.
- Он - мужчина, значит мой.
- Что за бред... - едва-едва говорила третья.
- При чем тут мужчина. Ты же любишь женщин. Вот и бери себе хоть всех трех.
- Я тебе куплю десять за свои деньги, если уступишь - не сдавался парень.
- Я себе сама могу теперь хоть сотню купить! - вопила сетра.

Он почти не слышал третьего голоса в споре брата и сестры. Когда неожиданно он вкрадчиво втиснулся в этот гвалт:

- Мы можем разделить его между собой. А трех других взять по одной... - это сказала третья из именинников.
- Ага, тебе рука, ему нога, а мне голова? - хмыкнула сестра.
- Зачем? Пусть будет общим. Два дня у каждого. У меня, потом у Сиам, потом у Зуна.
- И у тебя, естественно, первой - хмыкнул брат.
- Без разницы - едва слышно сказала сестра, заставляя тем самым остальных тоже понизить уровень громкости - Можем кинуть монетку.
- У монетки всего две стороны - заметил брат.
- Можешь кинуть ее с Сиам. Я согласна и на третью очередь.
- Эй, это с чего бы? - подозрительно вмешалась Сиам - Опять что-то мутишь.
- Сиам, следи за словами - негромко вмешалась мать, которая вместе с бабушкой, похоже, наблюдали за тем, как дети, оказавшись в ситуации, в которую ранее не попадали, пытались ее решить.
- Да, да. Она опять что-то затевает - занудным голосом поправилась Сиам - Нет уж, давайте тянуть палочки.
- А толку. - Послышался голос Зуна - Поступим иначе. По старшинству.
- У тебя все сразу по старшинству! - огрызнулась Сиам.
- Я согласна - сказала Соул.
- Двое против одной? Смирись Сиам. - Ехидно заметил брат.
- Мне то что. Я вторая, а не третья!
Послышался едва заметный вздох, кажется, это вздохнула Соул, которая изначально и предлагала быть последней. Спрашивается, зачем столько сотрясения воздуха-то, если итог тот же?

Легкий шелест подушек дал понять, что кто-то из эфов поднялся.

- Посмотрите на меня - послышался властный голос сына эдифа и эфы наконец-то смогли подняться и посмотреть вперед.

Перед ними стоял высокий и очень красивый молодой аласарец. Короткие волосы были стрижены по последней моде. Черные пряди спадали на высокий лоб, скрывая его. Одно ухо было проколото и в нем сверкал прозрачный камешек, переливаясь всеми цветами радуги. Белоснежные одежды отличались от привычных строгих костюмов, которые носили мужчины. Сейчас молодой эдиф был одет в более домашний вариант. Легкие белые штаны из непрозрачного шелка и туника, украшенная золотой вышивкой. Указательным пальцем он приподнял подбородок молодого эфа, изучая его лицо и затем пренебрежительно хмыкнул явно оставшись чем-то довольным. Изучив трех остальных эф, он сказал той, что проявляла к молодому эфу свою симпатию.

- Будешь моей. - Девушка тут же низко поклонилась и потом посмотрела хозяину в глаза преданным взглядом - Иди.

Эфа радостно улыбнулась и чуть ли не расстворилась в воздухе. Так бесшумно и стремительно она покинула комнату, отправившись получать указания от Суна и, наверное, изучать комнаты Зуна, чтобы знать, где и что лежит. У эдифов не было секретов от эфов, потому как за домиров они их не считали.

Молодой эф растерялся. Он так и не понял, что же делать ему? Стоять и ждать? Если судить по разговорам, то он должен был первые два дня пренадлежать молодому хозяину, но тогда ему стоило так же уйти. Однако ему не сказали этого сделать и он непонимающе посмотрел на стоящего рядом и явно скучающего асара. Им оказался мужчина лет сорока. Высокий, как и все мужчины-аласарцы и статный, одетый в элегантный черный костюм. Асары были продолжением эдифов и если эдифы носили белое, как символ наивысшей чистоты и кристальности аласарского народа, то асары были их продолжением - их тенью и носили черное. Эфы же были никем. Именно поэтому их одежды имели безликий серый цвет.

Рядом с молодмы эдифом встала невысокая эдиф. Ее черные волосы были собраны в замысловатую высокую прическу и спадали длинными прядями на плечи. Сквозь тонкие полупрозрачные одежды прекрасно читалась ее фигура, начиная от линии плеч, упругой груди, живота... Она была очень похожа на брата. Или это брат был на нее похож, обладая едва заметными женскими чертами, делая его еще красивее. В волосы эдиф были вплетены нити с переливающимися прозрачно-зелеными камнями. На груди покоилось золотое колье. В ушах были ажурные серьги. Тонкие пальцы унизаны кольцами, но столь утонченными, что даже их количество не утруждало изящные девичьи пальчики. олотая вышивка на наряде прекрасно гармонировала с украшением, подчеркивая все богатство эдифы.

- А ты будешь моей - властно и как-то надменно заметила она, потрепав по щеке одну из двух оставшихся эф.

Та была ниже эдифы ростом и имела чуть более крепкое телосложение более атлетичное.

- Уходи.

Вместе с ней поклонилась и исчезла и третья эфа. Молодой эф едва успел заметить, как сидевшая третья эдиф, чьи волосы густым водопадом рассыпались по плечам, а из украшений была лишь золотая диадема и вышивка по подолу ее легкого белого сарафана сделала едва заметный жест рукой, говоривший о том, что оставшейся третьей эфе следует уйти тоже.

Два эдифа внимательно смотрели на оставшегося эфа.

- Ну что - сестра обняла брата за шею, притянув его к себе и прижавшись своей сверкающей перламутром щекой к его - Уступишь мне очередь?
- А что мне за это будет? - тут же среагировал брат, но вырываться из объятий сестры не собирался.
- А что ты хочешь?
- Как всегда? - в унисон сказали они и если сестра громко засмеялась, взъерошив брату волосы, то тот ее с ехидной улыбкой при этом оттолкнул.

Две взрослые эдиф смотрели на детей с чувством выполненного долга и удовлетворением. Встав с подушек, они, похоже, собрались уйти. Подарок был подарен и теперь уже дети сами решали, что делать дальше. До назначенного вечернего банкета было еще далеко.

- Ладно - отмахнулся брат - Бери. Я буду третьим.

Он повернулся и бросил насмешливый взгляд на вторую сестру. А та, похоже, даже и не заметила этого.

- Эй, Соул, глухая что ли? - недовольно бросил Зун.
- Я слышу - ответила та, очищая спелый зеленый фрукт от кожуры.
- А спасибо?
- Пожалуйста, брат.

Зун снова хмыкнул, но эфу уже не было до него дела. Всего его органы чувство сосредоточились на хозяйке Сиам. Удивительно дело. В Ал'Асарии в плане обращения существовала небольшая путаница. При обращении к оману или эдифу просто обязательно было использовать во-первых определение оман ты или эмар-ханна и упоминание родового имени. При этом обращение по личному имени считалось настолько личным, что его могли использовать лишь члены семейства и близкие друзья, ну или те, кто хотел высказать тебе свою искреннюю любовь. При этом, в последнем случае этот домир просто обязан был быть уверен в том, что тот, о ком он так говорит или обращается, согласен с таким проявлением близости. Однако при всем при этом имя так же добавляли в том случае, если без него было непонятно о каком именно эдифе определенного рода идет речь. Ну и, что самое забавное - эфы обращались к своим хозяевам исключительно по имени, используя при этом обязательно хозяин или хозяйка. Впрочем, они так же могли обходиться и без использования имени, если ситуация позволяла. А все потому, что эфы не считались домирами в понятии аласарцев и, будучи собственностью эдифов и оманов по-умолчанию любили их на столько сильно, что просто обязаны были называть их исключительно по имени. И благодаря все той же традиции, хозяева обязаны, в идеале, были любить своих эфом так же сильно тем самым позволяя им называть себя по имени. С асарами ситуация обстояла еще более запутаннее, но этих тонкостей молодой эф уже не знал.

- Как прекрасно все сложилось, да? - обратилась Сиам к молодому эфу - Сегодня и завтра ты будешь моим. Посмотрим, на что ты способен.

Эдиф погладила молодого эфа по щеке, но в ее взгляде не было материнской заботы, которую ожидал увидеть там эф, скорее нечто хищное, словно добыча смотрела на свою жертву, готвясь ухватить ту когтями и разорвать на части. Но эф знал, что даже если характер у молодых эдифов избалованный, они хорошие домиры. Нужно лишь получше их узнать. Да и они ведь еще дети. Всего-то по шестнадцать исполнилось.

- Уходи. - Сиам отмахнулась от эфа, потеряв к нему интерес и направилась к своему брату и сестре, которые уже целиком и полностью сосредоточились на еде, словно и не было тут никаких эфов.