[Drakoshka]

Эрен, ты начинаешь здесь. Добро пожаловать в игру.

2 день асты жизни (середина лета), год 999 от Искажения
конец рема духа (11:00-12:00)
родовое поместье Дунъа

Лето здесь, на севере, скоротечно. Кажется, буквально вчера миновал летний излом, а торопыги-яблони уже начинают избавляться от своего наряда, бесстыдно выставляя на всеобщее обозрение недозревшие покуда плоды, уже крупные, но столь кислые, что есть их не рискнешь и с голодухи... Да и откуда голод в этих землях? Полуночные горы не пропускают через себя ледяную пустыню и сдерживают идущие с моря облака, поящие землю живительной влагой. Лето хоть и недлинное, но достаточно теплое, чтобы посадки успевали вызревать, а почвы плодородны настолько, что могут прокормить всех... а если и неурожай, то море всегда рядом, и рацион разнообразит, и призрак голода не подпустит... Не с чего, в общем, кислыми яблоками питаться.
И все же, вид редких опадающих листьев навевал тоску. Откуда эта хандра, ведь до осени еще почти аста? Или ее приносит с собой этот мелкий дождь, способный зарядить с утра и на октаду? Серые тучи занавешивали ставшее низким небо и на горизонте сливались с землей в единую сырую хмарь. Дороги развезло, грязь уничтожала цвета, уравнивая красоту и уродство, удваивая расстояния и напрочь убивая малейшее желание выбираться из дома. А может, это календарь врет, перепрыгнув через асту жизни сразу в объятия осени, и только мерзопакостная погода не дает увидеть воочию, как сменили цвет листья, и мешает птичьим стаям покинуть родные края, уныло потянувшись крикливыми клиньями на юг?
Нет. Просто такое лето, прохладное, дождливое северное лето. Ни по саду не погулять, ни на верховую прогулку не выбраться, а мысль об ожидающемся из столицы вызове рождает глухое раздражение. Придется отвлекаться от книг, ехать, разговаривать с чванливыми ассазами разной степени высокородства. И улыбаться, улыбаться, будь проклят ритуал, от которого нельзя отступить ни на шаг!..

Похоже, накаркал - из серой мокрой хмари возник всадник, мчащийся по дорожке от ворот к дому. Кто, кроме гонца, помчится в такую погоду верхом? Да не просто гонца, а гонца, везущего важное, если не секретное письмо - любое другое послание передали бы по магическим каналам, быстро и домира гонять не надо. Как это, наверное, отвратительно - дождь льется сверху, настойчиво проникая под плащ, и защитные заклинания ему почти не способны помешать, грязь летит из-под копыт, и от нее тоже нет спасения, она в равной степени покрывает и лошадь, и всадника... жалко животное - домир хоть за хорошую плату страдает, а лошадь внуздали, оседлали - и скачи, милая, по грязи под дождем, а она и возразить-то не может... ну да ничего, в конюшнях тепло, оботрут, овсом накормят, дадут отдохнуть - вот и вся благодарность бессловесному другу.
Значит, совсем скоро матушка позовет к себе...
- Ваша Светлость, герцогиня просит Вас зайти к ней, она у себя, - слуга склонился в поклоне...

Вдовствующая герцогиня была единственным обитателем женского крыла родового поместья Дунъа. Дочерей у нее не было, а сыновья до сих пор не женились, что повергало женщину в тревогу, однако она продолжала железной рукой управлять поместьем в отсутствие герцога (а он отсутствовал на редкость часто, предпочитая туманам родовых владений роскошь столицы). Несмотря на возраст - а ей уже должно было минуть полвека - она все еще была красива той величественной красотой, которая присуща лишь представителям "чистых" родов. Строгая вдовья одежда лишь подчеркивала изящество ее до сих пор стройной фигуры, а скромная прическа очень шла ее бледному аристократичному лицу.
- Сын мой, - мягко сказала ассазка, подняв взгляд от бумаг на столе, - у меня для Вас два письма. Это, - она подвинула к нему запечатанный конверт с герцогским гербом, - от Вашего брата, принесено волшебным вестником. Это, - лист бумаги лег рядом, - привез гонец.

Сообщение отредактировано: Drakoshka - 31 Окт 2014, 08:49

[Drakoshka]

Распоряжения были отданы, и свита, полагающаяся наследнику герцога, засобиралась в дорогу. Наблюдать за слугами не было ни малейшей нужды, Эрен мог не сомневаться, что его многочисленные одежды будут собраны, отправлены в столичный особняк их рода и приведены в полный порядок, а слуги и сопровождающие будут ждать его приезда. Разумеется, его намерение отделиться от основного отряда и заехать в гости к родственнику вызвало некоторое недоумение, однако вышколенный персонал постарался ничем это не выразить.
Так что через пару ремов дорожная карета с гербом рода Дунъа в сопровождении полутора десятков всадников покинула имение, направляясь по тракту в Башкенти. На первой же большой развилке Эрен с четырьмя сопровождающими свернул на север, направляясь к графству Эски-Дунъа, имению старшего брата его покойного отца.

Дождь, слава богам, перестал, и дорога, хотя и оставалась грязной, стала куда более приятной. Или, может быть, Эрену просто было любопытно, о каком наследстве говорил дядя, которого ассаз почти совсем не помнил. В последние годы перед смертью отца Кан не появлялся в родовом поместье. И только откуда-то из глубокого детства приходили довольно смутные воспоминания о статном, хотя и немолодом уже ассазе, который заглядывал к ним в гости, а они с матерью и братом тогда жили совсем в другом месте, еще был жив дед, и отец даже еще не считался первым наследником рода Дунъа... Что случилось, и почему Кан так и не женился и не унаследовал от деда герцогский титул, покинув родовое имение и уступив право наследования младшему брату, Эрен не знал. Да, по правде говоря, никогда особенно и не интересовался: отец никогда об этом не говорил, а навещать их дядя перестал, ничем не напоминая о своем существовании... до этого странного письма. В этом явно была какая-то тайна, и душа адепта Двуликого бога замирала в предвкушении.

В это путешествие Эрен взял с собой четырех сопровождающих. Трое из них были воинами и считались его телохранителями. Разумеется, все трое были Красными и состряли в гвардии рода Дунъа, принеся присягу герцогу. Четвертый был магом, тоже Фиолетовым, но с темным даром. Он был, пожалуй, послабее Эрена, и больше не боевиком, а специалистом по всякого рода пакостям. Разумеется, занимался при особе наследника герцога не подстраиванием неприятностей кому бы то ни было, а защитой вышеупомянутого наследника от своих коллег. Пока его способности оставались невостребованными, но он все равно добросовестно проверял еду, питье, кровати и все остальное на предмет мелких плетений, способных подпортить жизнь домира.
Все четверо были старше молодого, по меркам ассазов, маркиза, но свое место прекрасно знали, даже маг ночи, несмотря на общий для адептов с даром тьмы дурной характер. Вероятно, именно поэтому дорога была скучноватой: никто из сопровождающих не смел заговорить с господином, а ему всегда отвечали кратко и по существу - в чистом роду всегда отлично школили подчиненных, будь то слуги или гвардейцы. Так что Эрен, как полагается, ехал в окружении сопровождающих и не мешал им молча делать свое дело.

Им предстояло ехать остаток дня и весь следующий, чтобы вечером третьего дня добраться до поместья графа Эски-Дунъа. Таким образом, две ночи им пришлось провести на постоялых дворах. Разумеется, к услугам маркиза Мираски-Дунъа всегда были самые лучшие комнаты, самые лучшие блюда и все, что его светлость может пожелать. Впрочем, Эрен не желал ничего особенного, ему нужен был только отдых.
В первый вечер он ужинал в своей комнате, а вечером второго дня принял решение спуститься вниз и поужинать в таверне. Народу было совсем немного, в уголке, аккомпанируя себе на южной гитаре, чуть хрипловатым, но проникновенным голосом пела светлокожая девушка. Эрену почему-то запомнилась одна из ее песен, может быть из-за прозвучавшей в голосе певицы искренности и страсти, так что он даже передал девушке ящерку в благодарность за представление.

    скрытый текст

Торопись, я здесь,
Но не перепутай!
Я приеду в шесть
Без одной минуты.
И спрыгну с коня на ступени крыльца,
И мокрые пряди отброшу с лица.

Вспоминай мой след,
Это все уже было:
Я семь долгих лет
По лесам колесила.
И на ярмарках шумных, и в праздничных залах
Я тебя то ждала, то сама искала.

Погоди, оглянись
В золотую осень:
Роз кусты разрослись,
Их, конечно, восемь.
Это знак вернее, чем сердца путы,
Торопись, вернись, но не перепутай...

Дорога так и прошла без приключений, и к концу рема жизни третьего дня пути пятеро всадников увидели впереди ограду поместья дяди Эрена.

4 день асты жизни (середина лета), год 999 от Искажения
конец рема жизни (17:00 - 18:00)
поместье графа Эски-Дунъа

Эрен и его спутники въехали в открытые ворота, судя по всему - их давно ждали. Привратник склонился в низком поклоне - вряд ли он знал маркиза в лицо, но цвет кожи Эрена любому ассазу внятно говорил, что юноша принадлежит к чистому роду. Однако Эрен смотрел не на привратника, а на его одежду. Полностью зеленого цвета. Полный траур.

Сообщение отредактировано: Drakoshka - 24 Ноя 2013, 18:00