Ольдорн мудрил.

Ая оценила обстановку. Некромант всё еще находился в контроле Уильяма. Труп душил телепата. Офелия атаковала некроманта тенью, почему-то забыв о Уильяме. Завязать борьбу с трупом возможным почти не представлялось. Сил Аи явно не хватало на атаку мертвеца. А вот старичка на прочность испытать стоило. Ибо если Билли так и будет стоять столбом, то его рано или поздно задушат. Нет, проникнуть в разум некроманта — это, конечно, триумф. Да вот как бы не последний, а?

Нет, тут определённо сражается только Офелия. И Аю это совсем не радовало.

Лумрина тоже решила помудрить. Но на свой лад. Запомнив, где находится пустой шприц, взяв со стола склянку ядовито-зелёного цвета и понадеявшись на вредность её содержимого, Ая подошла к стоящему в ступоре старику. Эх, вылить бы сейчас содержимое банки прямо на лоб дедушке, чтобы по носику да по глазкам натекло. Но уже прямо на подходе к мерзкому лицу старика мстительная сумеречная душа Аи решила иначе.

Глазки.

Эти глазки смотрели на неё тогда. Наглые, циничные, гнусные. Довольные. А теперь какие-то стеклянные. Два глазика. Многовато, человечек. Тебе — многовато.

Не задерживаясь в поле зрения старика, лезвие кинжала направилось ему в глаз. Никакого безобразия — Ая просто избавит дедушку от лишнего. Уильям слишком дорого платит за то, чтобы подарить Ае такую возможность. А значит, не время пощаде и экспериментам. Только самое надёжное. Самое верное.

— Я пока не представляю, как составить три из пяти линий, не задействовав девять точек, — почти пожаловалась сумеречная, согнув ногу в колене и покачивая ею. — А задействовав девять точек в треугольнике, десятой не получится образовать ни одной линии с четырьмя точками. Есть, конечно, вариант взять треугольник поменьше, например...

Ая издала урчащий стон и потянулась, выгибая спину. Пальцы сумеречной принялись поглаживать живот, а голос стал вкрадчивым:

— Треугольник из шести точек. Задаёт три линии по три точки. Имеем в запасе четыре точки. Достраиваем тремя из них линии до четырёх точек. Но достраиваем так, чтобы после этого ещё одной линией замкнуть сразу две трёхточечные, которые должны появиться благодаря нашим трём точечкам... — лукаво ухмыльнувшись, Ая погладила все три, найдя их на собственном теле. И вновь стукнула затылком о пол, шепнув: — Или я снова что-то не понимаю.

Слегка опешившая от такого порыва, Ая тем не менее, никакого возмущения не выказала. Давно пора. Встав с пола, она развернулась к Ольдорну и, поцеловав пальчики, послала ему воздушный поцелуй:

— Поздравляю. Задача решена. Но нажимать плиты я не собираюсь. И тебе не советую, лапушка моя, — в голосе леди прозвучали угрожающие нотки. Кто знает, что за дрянь там внизу.

— Тогда нужно будет совместить пересечение трёх линий в одной точке и разомкнуть один угол, — взвесила Ая идею Офелии. — иначе в десять точек не уложимся. Я так думаю.

Лумрина думала. Ход её мыслей отражался на милом личике, сверкающем белками глаз. То задумчиво хмурясь, то недовольно урча, то гневно фыркая, словно отметая не пригодившуюся догадку, Ая настырно грызла гранит загадки. В теории всё сходилось. А вот на практике...

— Хорошо, — Ая прикрыла глаза и, шумно выдохнув, растянулась на холодном полу звёздочкой. — Первая линия чертится из четырёх точек.. Вторая линия чертится ещё из трёх, с опорой на одну уже существующую. Третья линия строится еще из двух опираясь на точки двух существующих... если поставить её в пересечение первых двух, то это заранее проигрышно, ибо не использует возможности взять две готовые точки. Четвёртая должна достраиватьсяодной точкой. Но нам-то нужно пять! А значит, последняя точка должна стягивать собой оставшиеся две, проведённые через точки первых трёх.

Голова сумеречной приподнялась и тихо стукнулась о пол. Обречённый голос возвестил:

— Неа. Фигура замкнутая. И это звезда. И если разложить задачу на составляющие, то у нас три пересекающиеся друг с другом линии и ещё две, замыкаемые одной точкой.

Ответ Ольдорна, похоже, лумрину обрадовал. Улыбка её стала недоброй и явно предвкушающей.

— Какие — другие? — нахмурилась Ая и настороженно посмотрела в сторону выхода. Висевшее на ширме тряпьё мягко улеглось ей на локоть. — После шагов по лестнице замок на двери открывается сразу.

Критически оглядев комнату сумеречная направилась к кровати. Не дойдя несколько шагов, она остановилась около Офелии:

— Мне будет не в чем выйти на люди, если эти вещи пострадают в бою, — Ая протянула девушке весьма неплохого покроя юбку и странного вида корсаж. Чёрный материал выглядел отнюдь не дешёвым, а в покрое чувствовалось искусство сумеречных портных. — Если же пострадаю я, пусть они напоминают о сегодняшнем дне.

Из-за двери послышался негромкий смешок.

— Не трать сил, заклинатель, — лаская слух, заструился грудной женский голос. И игриво проурчал: — Украсть меня вздумал? А знаешь ли, у кого крадёшь?