Уважаемые гости! Вы попали на игровой форум по вселенной "Дорога Сквозь миры". Здесь вы можете принять участие по придуманному нами сеттингу. Перед вами форумная ролевая игра, в основу которой заложены игры по системам правил D&D всех редакций, GURPS, словески и прочие. Вы так же можете принять участие в играх, посвященных таким известным мирам, как Star Wars, Рокуган, Scion, Мир тьмы, Колесо Времени и другие.
Если вам стало интересно, то мы советуем в первую очередь заглянуть вас в раздел, где Мастера объявляют о наборах и донаборах в своих походы. Вы сможете предложить свои варианты, пообщаться с Мастерами и найти для себя подходящее решение.
Доми́р (мн. ы, муж.) - разумное существо. Универсальное понятие, применимое к любому субъекту, обладающему разумом, независимо от его происхождения, физической природы или внешнего вида. Сиа́н (ед., муж.) - тонкая нить, соединяющая душу с материальной оболочкой.
Мир снов - другое название Духовного мира. Практически всем известна поговорка "когда мы засыпаем - мы просыпаемся". Место, где постоянно обитают наши души. Настоящая реальность. Вымысел - совокупность планов, созданных высшими силами для взаимодействия душ, не способных мыслить в Мире Снов.
Обратная сторона - так жители Большого плана называют все другие планы. Иная сторона, Иные миры - распространенное название Большого плана.
Ашъ помолился и принялся за еду, прервавшись разок на веселое хмыканье набитым едой ртом. Вот уж точно не поспоришь с барышней – завтра что-то, да будет. Что-то. Завтра.
Закончив с едой, страж в одиночестве вышел на свежий воздух. Вечерняя прохлада – а для Валаны она не сильно отличалась от ночной – приятно охладила горящее лицо молодого парня, придавая бодрости и сил жить дальше. Ашъ окинул взглядом расположение полка – суетящихся домиров, срочно зажигающих ночные фонари; спешивших по своим припозднившимся делам стражей, пару людей в штатском… Спать пока не хотелось, и страж Инквизиции прислонился к стене, отойдя немного с прохода, продолжая вдыхать ароматы с кухни. А ведь раньше полк казался ему таким большим… А сейчас, когда нельзя выйти за его пределы – он кажется наоборот, слишком маленький. Вот, можно сделать пару шагов, и пройти (а вернее, как всегда говорят старшие офицеры, по плацу либо маршем, либо бегом) его из одного конца в другой. Обойти пару строений, изображая из себя добровольный патруль безопасности. Как показа недавняя практика, довольно важное занятие. А дальше что? Поскрести когтями о стену… Как будто проверяя свою готовность поступить именно так, Ашъ подглядел на свои руки. Да, надо подстричь, кстати.
А впрочем… Еще ведь не вечер? Ну, образно говоря. Вчера у него забрали оружие – как улику. Но страж Инквизиции без оружия – как без рук. Надо проверить, вдруг интендант полка еще не спит? Решив заняться своим снаряжением, Ашъ покинул приятно пахнувшую стенку столовой и двинулся в тишину ночи.
Решив не перечить местной инквизиции, отряд двинулся под бдительным ковоем по улице. Мужчины в белоснежных коттах поверх кольчуг выглядели слегка устрашающе и серьезно. Ни один мускул на их лице не выдавал удивления, презрения или радости. Чем-то они напоминали остальным Афину. Такие же серьезные и непреклонные. И совсем не похожие на импульсивного Аша.
Ночной город был уже знаком всем, за исключением Ананда. Каменная столица земель Лорда Таджара была по-своему прекрасной. Покатые крыши, совсем крошечные дымоходы, способные пропустить лишь малый объем дыма от готовки еды, но никак не от согревания зданий, небольшие окна домов, лишенные и намека не стекло, затянутые прочными шторами или забранные решетками, прикрытые ставнями...
Валана готовилась ко сну... Идти пришлось действительно не долго, когда дома постепенно расступились, обнажая довольно высокую каменную стену в которой вскоре обнаружились не менее высокие внутренние ворота, украшенные поднятой решеткой с острыми окончаниями в виде пиков.
Прямо за воротами начинался огромный, практически бесконечный плац, который сейчас терялся в темноте. Совершенно все идущие из конвоируемого отряда почувствовали, что Ашъ и Афина где-то здесь рядом, но вот где... Это было сложно понять. В тот же миг странное ощущение дало о себе знать, словно все поняли, что их стало как-то... больше что ли? Очень тяжелое чувство целостности и единства...
Инквизиторы не останавливаясь преодолели плац, направившись в сторону одного из зданий, что в отличае от других, выходящих на площадь, утопал в ночи. Лишь несколько свечей освещали пару окон. Невыосоке и приземистое, здание точно навевало какое-то ощущение тяжести и безысходности.
Сразу после порога, инквизиторы оставили отряд, а за них принялись местные обитатели. Узкий коридор уходил куда-то в темноту, но здесь, за дверь, в небольшом холле находилось всего лишь двое людей. Оба одетые в идеально белые одежды, которые скрывали все, за исключением лица. Даже на руках были белоснежные перчатки. Один из них, тот, что выглядел более приятно на внешность, ответил: - Раздевайтесь и розбуватйесь. Одевайте это. - он протянул стопку длинных белоснежных роб. То, что здесь были и мужчины и женщины инквизиторов, похоже, не волновало. Тем временем заговорил второй, произнося выученную фразу:
- Входя в стены эти, все, что вы услышите, увидите и узнаете должно остаться с вами и никто более не должен слышать и знать об этом. Нарушивших сей закон ожидает наказание за недержание языка и за непокорность перед глашатаями Всевышнего.
Афина, Ашъ
Разговор как-то не клеился. Но теперь по крайней мере стражам инквизиции было понятно почему те, кто побывал в застенках Дознавателей, никогда не говорят о том, что там было. Порой они даже игнорируют сам факт пребывания там и это было более, чем оправдано. Вяло ковыряясь в своих тарелках и размышляя о дальнейшей жизни и событиях, Афина и Ашъ вдруг ощутили странное чувство. Во-первых, они отчетливо осознали присутсвие друг-друга. В какой-то мере это было даже слешка шокирующим и чем-то похоже на обоюдную близость, но это чувство быстро сменилось пониманием того, что другие где-то здесь рядом...
Шел Ананд... Вспотевшее горячее тело деда пробудило все запахи. Нет, не так сильно, чтобы можно было от него гнать на всех ногах с жадностью за чистым глотком воздуха, но и не так слабо, чтобы не замечать этого. От него пахло чем-то похожим на рыбу.
Валана готовилась ко сну, Ананд не был исключением. Как и городу не было дело до старого, так и чего скрывать, дедушке до поселения тоже. Его больше беспокоило, то, что еще не совершилось... Беспристрастный взгляд борцов с ересью в коей мере радовал. Или Сие это только показалось и взгляд вовсе не беспристрастный?
Аскет почесал внутри носа, выудил изнутри что-то и это что-то только хотел небрежно пустить в полет, как в сердце произошел отголосок на присутствие двух приятелей, имя которым... Как им имя? Кхм. Монах то ли не запомнил, то ли просто не услышал. Но что самое интересное, он точно знал, кто это: парень, который резал человека мечом пополам, деля его на белое и черное; и девушка, какая на первый взгляд была.. Ахм... Да кому какое дело до того, в какие образы пыль ложиться в темном чердаке у старика? В любом случае, он в этих двух молодых видел даже не то, что они думают о себе, а нечто более личности - сущность.
Так вот. Шел себе старик, отправляя за поиском своего счастья козявку. Чувства же были смешанными: он был расслаблен и мало беспокоился. Ну… Почти не беспокоился. Разве что пару мрачных морщинок добавилось на лбу. И на щеках. Ипод глазами. И что-то недружелюбное поселилось в глазах Ананда…
Поэтому оказавшись рядом с ещё одной двойкой «беленьких», монах постоял немного в конфликтной позе со скрещенными руками. А затем быстро избавил себя от своего тряпья, бросив вначале сумку к стене, отчего произошел какой-то глухой звук и после туда же полетел вонючий халат.
Ну, вот и стоял старый дед с посохом и в соломенных сандалиях нагой. Его это смущало ровно на столько, если бы он был в своем пропотевшем халате. Представьте себе, тощий старческий зад… Ладно, оставим это.
Теперь стоя уже без посоха и без сандалий, монах как-то агрессивно надевал на себя эту робу. С ней совладал и после направился со всеми.
Сообщение отредактировано: Ананд Сия - 21 Фев 2010, 00:33
Очередной набор сюрпризных ощущений отвлек Толу от рассматривания здания Инквизиции, тем более что ее интерес к его устройству и так был более чем вялым после всего этого марша по стандартному маршруту «неприятности — неизвестность — новые неприятности». Да и зачем ей было знать об этом месте больше, чем приблизительные приметы пути, которым их вели? Если надо будет пойти здесь куда-то еще — им покажут путь. Да и к выходу им, скорее всего, покажут путь, если, конечно, им вообще когда-либо доведется отсюда выйти. Получив от одетых в белое инструкции и одежду — то есть, собственно, как раз то, что ей в данное время было нужно, — Тола готова была выполнить приказ, когда до нее дошло, что она находится в довольно-таки людном месте в окружении знакомых и незнакомых людей и что кабинок для переодевания поблизости не имеется. Пару минут она медлила, вертя белое одеяние в руках, и причиной этому явно не был запрет разглашения — под ним-то она мысленно расписалась, даже не задумываясь. Потом, чтобы хотя бы начать процесс, Тола сунула свернутую одежду под мышку и аккуратно разулась. Еще какое-то время она, устремив взгляд на свою сиротливо стоящую на полу обувь (чтобы случайно не проехаться глазами по кому-нибудь из переодевающихся спутников: вряд ли им это будет приятно), что-то прикидывала в уме, после чего, окончательно решив, что возникать смысла не имеет — и вообще что оно всё пред лицом конца света? — отвернулась к стене и с максимально возможной на данный момент скоростью скинула одно платье и натянула другое. Свернув старую одежду в узелок, она угрюмо посмотрела на тех, к кому их привели, ожидая, что будет дальше.
Когда они подошли к зданию инквизиции, Сераф попытался вспомнить, сюда ли их привезли во время их первого визита. В тот раз у него не было возможности запомнить дорогу, ибо обзор из тюремной кареты был весьма ограниченным. Сейчас было темно, но всё же перед тем как войти, он осмотрелся в поисках знакомых ориентиров. Ощущение присутствия других носителей знака тоже предоставило пищу для размышлений. Может быть, Аш и Афина где-то рядом? Или, может, здесь держат кого-то ещё из их компании. Ассаз вспомнил Томаса, Дезмонда и других, которых он так и не успел узнать поближе. Хотелось надеяться, что Гил и Рита сейчас находятся далеко отсюда.
Наконец их привели в какое-то помещение и велели переодеться. То, что это предполагалось делать прямо на виду остальных, видимо, должно было подчеркнуть, насколько инквизиторы считали себя выше других домиров. Ну что ж, в данном случае так и было.
Сераф подошёл к Лотирэль и предложил подержать её плащ, чтобы она за ним могла переодеться. Он сам в это время смотрел в стену и думал о том, что всё это значит. То, что им приказали держать в тайне всё, что они здесь услышат, было хорошим знаком, ибо предполагало, что их собираются потом отпустить. Никто не стал бы просить домиров держать язык за зубами, если собирался их убить или заточить в подземелье на неопределённый срок. Но зачем им нужно было переодеваться, оставалось загадкой. Единственным предположением было, что белые одеяния являются требованием этикета для предстоящей аудиенции. И если это так, то они сейчас представнут перед очень высокопоставленным лицом церкви Дейнара. В целом, Сераф находил в этой ситуации хоть и зыбкий, но согревающий душу лучик надежды.
Когда Лотирэль закончила переодеваться, ассаз попросил разрешения воспользоваться её плащом, чтобы предоставить такую же ипровизированную ширму для Тари. Тола, похоже, уже успела к тому времени переодеться самостоятельно. После того как девушки были готовы, Сераф встал в угол лицом к стене и быстро переоделся сам.
- Я готов, - обратился он к инквизиторам. - Насчёт разглашения секретов я понимаю, и обещаю учесть. Что-нибудь ещё?
Сообщение отредактировано: Сераф - 20 Фев 2010, 23:32
Хоббит развлекал себя тем, что запоминал дорогу... а еще количество, расположение и состав охраны. Очень, правда, хотелось, чтобы это не пригодилось, но рассчитывать исключительно на чью либо доброжелательность было не в его правилах. Необходимость переодеваться кешека несколько удивила, но, скользнув взглядом по лицам спутников (что дополнительной информации не дало), Бальмо решил, что это такая своеобразная форма обыска, а следовательно жаловаться было как-то неуместно. Вдобавок обнаружилось, что даже имеется халатик под его маленький рост. Сперва наручники, теперь это... предусмотрительность инквизиции начинала его пугать. Стеснительностью хоббит не страдал, тем более, что избавляться от подштанников он не собирался, так же как от бинтов. Поэтому он просто отошел в сторонку и довольно шустро переоделся. Почему-то пришло в голову, что в этой мантии он выглядит как идиот, ну, или как священник Петрайдена... причем еще неизвестно, что хуже. А от удовольствия созерцания полуголых эльфиек кешек себя избавил. В конце концов, ему с ними еще работать, так что накалять обстановку косыми взглядами было бы явно не лучшей идеей.
23 января 1958 года Новой Эры (8 дней до гибели мира) - Вечер Сераф, Лотирэль*, Ананд, Тола, Бальмо
Это место совсем не походило на то, куда их доставили в прошлый раз. Коридоры были узкими и темными. Лишь свет от тройного подсвечника разрывал темноту, пряча пустые стены во мраке. Два инквизитора совершенно безразличным взглядом следили за тем, как остальные переодеваются. Те, кто подумывал оставить нижнюю одежду, получили наставления о том, что предстать перед Дознавателями нужно в идеально чистом белом. Впрочем, это не казалось столь абсурдным, если учесть, что оба мужчины были одеты в полностью белое и лишь их лица круглым шариком выглядывали из грубой, но белоснежной такни, скрывающей все остальное вплоть до миллиметра. Возможно, такой наряд что-то да значил, но что - домирам было не известно.
Лотирэль не сразу сообразила, что от нее хочет Сераф. К тому моменту, как мужчина обратился к ней, девушка уже скинула плащ и удивленно уставилась на него своими красивыми изумрудными глазами. Длинные пшеничные волосы были заплетены в тугую косу. Лебединая шея была столь маняще матовой и нежной. Мужчина даже на мгновение сморгнул, ведь куэлье была вовсе не ассазка. Можно даже сказать - совсем не ассазка.
В общем-то, куэлье лишь пожала плечами, показывая, что ей все равно, но тем не менее ее щеки зарделись, когда она принялась снимать блузу и следом штаны. Хотя Сераф и заметил лишь что обнаженные плечи, но то ли представители этой расы обладали каким-то странным притягательным и неповторимым шармом, то ли она ему просто нравилась? К тому моменту, как Лотирэль пероделась, Сераф помог прикрыться Тари. Девушка не сдвинулась с места, пока ассаз не прикрыл ее.
Босые, в одних просторных выбеленных рубахах с грубым покроем и пошивыом, отряд двинулся следом за одним из инквизиторов. Прошли они не очень долго и спустились на цокольный этаж во все такой же длинный коридор. Деревянные двери были здесь невысокими и чтобы пройти в комнату - пришлось пригнуться. Внутри было пустынно. Довольно большое помещение, приблизительно двадцать на двадцать шагов, освещалось несколькими лампами, что были подвешены под потолком. В центре был нарисован белоснежной краской круг с изображенным внутри символом Дэйнара. Инквизитор молча прикрыл дверь и буквально несколько минут компания находилась в одиночесте. Но именно в это время стало понятно, что Тари куда-то подевалась.
Вскоре дверь открылась и в помещение вошла женщина. На вид ей было не больше тридцати. Лицо не из красивых - слишком широкий нос, тонкие губы и глаза, способные прератить тебя в лед. Такой взгляд, который прошелся по всем поочередно не смог выдержать никто. В них была сила. Сила, которая заставляла сердце замирать. Женщина, как и предыдущие инквизиторы, была во всем белом. Длинное платье, узкое в лифе и широкое сразу начиная под кокеткой, достигало самого пола, скрывая полностью обувь. Длинные узкие рукава переходили в плотные белоснежные перчатки. Плотные платок обхватывал голову и лицо, не оставляя кроме него ни капли открытого тела.
- Войдите в круг, дети - проговорила женщина, хотя среди находившихся и не было детей собственно.
Первой в круг послушно вошла Лотирэль.
- Преклоните колени и устремите взор свой на то, что есть лишь слабое и упрощенное отображение Всевышнего.
Когда все вошли в круг, так как иного выбора у них не было, женщина скрестила руки в замок и затем прикоснулась ими к губам. В тот же миг внутри каждого словно расцвел необычайный цветок благодати, возвышенности, будто некто был с ними рядом, тепло положив руку на плече.
- Говорите правду, только правду и ничего кроме правды. Назовите свои полные имена, назовите страну и город, где вы появились на свет, назовите число лет, коии вы живете на этом свете благодаря воле Дэйнара.
скрытый текст
НРПГ: Вы в круге правды. Если хотите - кидайте спас по воле. Если хотите - можете провалить добровольно. В случае провала - вы можете говорить только правду. Но это не мешает вам молчать. Кидать в НРПГ.
Недавняя память о дурацком переодевании, давняя — о смятении, вызванном смесью настоящих и подставных воспоминаний, еще более давняя — о беготне по парку неизвестно от кого, но по определению от кого-то враждебного... Всё это, а может, и еще многое другое — разбираться не было времени — на секунду вызвало даже в столь послушном на вид существе, как Тола, желание и пред лицом этой неожиданно светлой и могущественной силы сохранить способность самой решать, когда говорить правду, а когда врать. Но все-таки врать сейчас было бы так неуместно... — Тола Малэнг, Лаом, Иксим. Двадцать лет... Столько я живу, а сколько лет прошло с моего рождения, точно уже не сказать.
После того, как неловкий процесс переодевания закончился, Сераф постарался сконцентрироваться на происходящем, хотя это и стоило ему некоторых усилий. Он шёл впереди остальных, сразу за инквизитором, и едва сдерживался, чтобы не оглянуться на идущую следом куэле. Возможно поэтому он не заметил, куда пропала Тари. Пропажа девушки обнаружилась только, когда они прибыли на место допроса, и на выяснение обстоятельств уже не оставалось веремни.
Появление женщины в белом сразу заставило мысли священника переключиться на неё. Он хотел приглядеться к ней повнимательнее, но казалось глаза подсознательно избегали встречаться с её взглядом. Духовная сила женщины вызывала восхищение, но в то же время священник испытывал невольное напряжение. Это была сила другого бога, и эта сила его подчиняла. Он почувствовал воздействие заклинания, слишком мощного, чтобы он смог противостоять, и хотя он понимал, что непосредственной опасности оно не представляет, сам факт ущемлял его гордость.
- Зовут меня Иззальдин Сераф, - начал ассаз и машинально добавил: - Иззальдин - фамильное имя. Я родился в Севасе. С тех пор прошло двадцать восемь лет. А вот имя Дэйнара я впервые услышал четыре дня назад.
Кешека чрезвычайно порадовало, что его раны, похоже, затянулись... во всяком случае они больше не кровоточили. Впрочем, было бы, наверно, занятно заляпать кровью это мрачное местечко с их белыми робами, знаками, пентаграммами и прочей атрибутикой. Но хоббит, однозначно, предпочитал, чтобы это была чья-нибудь другая кровь, а не его. А еще почему-то казалось, что даже в таком случае, выражения лиц инквизиторов ничуть не изменятся. Особо разглядывать их не хотелось, да и выдержать взгляд Бальмо было не под силу, явно не его уровень. "Упрощенное отображение Всевышнего" кешека тоже не заинтересовало - символ не вызывал в нем никаких чувств. Только и осталось, что вперить глаза в пол... пока хоббита не накрыло, а после этого - дивиться местным способам допроса, с трудом сглатывая слюну.
- Бальмо Энерсон, - в свою очередь скучающим голосом проговорил кешек. - 31 год. Лаом. Где-то в северных землях, не знаю точно.
Ашъ вяло пережевывал пищу, абсолютно не ощущая ее вкуса. Просто перекатывал во рту кусочки еды, а когда понимал, что жует уже в принципе безвкусную кашицу – сглатывал и принимался за новую порцию. Сказывалась привычка – наверно, с детства – съедать все на тарелке. Вспоминались фразы отца, навроде: «Мужик ты, или нет? Тогда и жди, как мужик! А ну доедай все – а то ветром сносить будет!». Усмехнувшись своим воспоминаниям, страж Инквизиции поднял голову и его взгляд скользнул по сидящей напротив Афине. Её рыжие волосы, светлые глаза.. Вот только. Чешется. Татуировка чешется. А, не, это он не о том сейчас подумал. Видимо, когда количество «носителей» увеличивается в определенном пространстве, каждый их них получает вот такой заряд – любви и обожания. Опасно ведь – так еще и случиться чего.
Однако… Найти сейчас тех парней (и девушек)? Зачем.. Рассказать он им ничего не сможет, да и нечего рассказывать. Если они тут – то явно не через забор вечерние построения на плацу разглядывают. Значит, тем более лучше не попадаться сейчас на глаза ни им, ни их конвоирам. Что тогда остается? Заниматься собой, своим насущными вопросами и проблемами. Интересно, а на него до сих пор распространяется обязанность караульной службы? Как бы то не было, а интендант – это его ближайшая цель на сегодняшнюю ночь. Оружие да бинты. Хотя Афина тоже интересная цель на ночь, но вот так просто поддаваться метке Зэтфолу не хотелось. Быстро закинув в себя остатки еды, подняв край тарелки ко рту и загребая ложкой, Ашъ встал из-за стола и, пожелав Афине приятного вечера, отправился к местному интенданту.
- Сия Ананд, - со скрещенными на груди руками произнес бородатый и после еще сухо добавил: - Ментор. Бертолия. Больше шестидесяти. Да, ему это дьявольски не нравилось, но то, что пряталось за этим чертовским взглядом, заставляло, именно заставляло не точить клинки. Поэтому дед спокойно вздохнул и был бдителен в слушании инициатора этого расследования. Да какой! Смешно звучит - "был бдителен"! В своей настороженности поведение Ананда стало ограниченно из-за магии, поэтому чего стоит его бдительность, когда он теперь сам не свой?
Сообщение отредактировано: Ананд Сия - 1 Мар 2010, 00:28
23 января 1958 года Новой Эры (8 дней до гибели мира) - Вечер Сераф, Лотирэль*, Ананд, Тола, Бальмо
- Лотирэль Мантериаль, Лес, Маттэа. Двадцать лет. - отозвалась Лотирэль, когда дошла и до нее очередь. Девушка стояла смиренно на коленях, опустив взор в пол.
Дознаватель никак не отреагировала ни на то, что кто-то не помнил места своего рождения ни на замечание Серафа о том, что о Дэйнаре он услышал недавно. Выдержав всего лишь несколько секунд паузы, она вновь задала свои вопросы: - Перечислите всех, кто попал сюда вместе с вами. Вы можете дополнять друг-друга. Чем больше вы будете помогать себе, тем быстрее вы опишите всю картину в целом. Сколько вас? Ваши имена, откуда кто родом?
- Госпожа, мы целый день шли, еды у нас было почти ничего. Вы видите как мы устали. Прошу вас, нам необходим сейчас покой. Оставьте это дело до завтра. И завтра все прояснится. Обещаю.
Сообщение отредактировано: Ананд Сия - 2 Мар 2010, 00:37
Афина неспешно ковырялась в своей тарелке с ужином, обмениваясь короткими и тяжелыми фразами с коллегой. Разговор явно не клеился: они были на разных волнах. Когда метка "стрельнула", девушка "воткнула" вилку в центр тарелки и, замерев, посмотрела прямо в глаза Ашу. От нее не укрылось, что он тоже это почувствовал. Спустя пару секунд, девушка вернулась к трапезе, то и дело поглядывая на инквизитора. Однако, тот воздержался от комментариев, и, быстро доев, распрощался с Афиной. Девушка встала практически одновременно с Ашем - переедать на ночь глядя она не планировала - и окликнула инквизитора: - Ашъ... Я понимаю, что это необычно и сводит с ума, но пожалуйста, не наделай глупостей... Надеюсь, завтра увидимся. Распрощавшись с инквизитором, Афина отправилась к себе в комнату отдыхать.
Задержавшись на выходе, Ашъ повернул лицо к синеглазке, гордо подняв вперед волевой подбородок. Молчал, пристально смотря прямо в глаза. Страж Инквизиции.. Должен он быть столь же внешне бессердечным, как остальные белокоттовцы? Обязан ли? И – самое главное – а получается? Или все таки в по его блестящим глазам, отражающим закатное багровое солнце, по нахмуренным бровям, да по сжатым до желваков на щеках зубам любой мог прочесть все, о чем думал молодой мужчина?
Шумно выдохнув, Ашъ сказал лишь: - Да хранит Дейнар твои сны. – и пошел по своим делам.
Сообщение отредактировано: Ашъ - 3 Мар 2010, 05:52
С одной стороны, Сераф изначально готовился говорить с инквизиторами на чистоту. Да и действовавшая на него божественная сила мягко, но настойчиво побуждала раскрыть стоявшей перед ним женщине все свои секреты. С другой стороны, говорить правду по своей воле и говорить правду в принудительном порядке - не совсем одно и то же. Это оставляло неприятный осадок где-то в глубине души и заставило ассаза задуматься. Он надеялся, что инквизиция окажется союзником и не хотел накалять отношения, но на кону были жизни его товарищей и, если верить пророчествам, тысяч других домиров, что побуждало его действовать очень осторожно.
- О, благословенная Дейнаром, - с поклоном начал Сераф, - простите, что обращаюсь к вам так, но я не имею счастья знать вашего имени или хотя бы сана. Я и мои товарищи оказались в Солэе не по своей воле и не замышляли осознанно причинть зло вашей стране или вере. Вы знаете, что сейчас я говорю правду.
Он пересилил себя и посмотрел на лицо женщины.
- Я понимаю вашу обеспокоенность и признаю ваше право задержать нас и выяснить наши намерения. Но прошу вас понять также и наше положение. Мы оказались в чужой, совсем незнакомой стране, где нас тут же задержали и подвергли изменению памяти. У нас есть основания бояться вас больше, чем вам стоит опасаться нас. Я готов рассказать вам всё, что мне известно, но перед этим мне хотелось бы знать, что нас ожидает. Не подписываем ли мы своими словами смертный приговор себе и своим товарищам?
23 января 1958 года Новой Эры (8 дней до гибели мира) - Вечер Сераф, Лотирэль*, Ананд, Тола, Бальмо
Дознаватель в который раз оставила без ответа полу-вопрос Серафа. Ее лицо не выражало ровно никаких мыслей и чувств. Представляться она не планировала - это было однозначно. Однако, когда Сераф заговорил, женщина все так же молчаливо смотрела словно на всех сразу и ни на кого вообще. Начало растягиваться неуютное молчание, когда она все же ответила:
- Своими вопросами и не желание отвечать прямо вы усугубляете ситуацию. Вы вправе бояться, трепетать, любить или ненавидеть тех, кто служит и кто избран Всевышним. Но ныне решается ваша судьба и судьба ваших друзей и своими вопросами, коии оттягивают время, вы тем самым сокращаете время для вашего помилования. У вас нет выбора сейчас. Вы можете или сказать всю правду или умолчать. Либо спасти свои души и обелить их перед лицом Дэйнара или поддаться черни и очернить тех, кого вы покрываете, кто скрывается от служителей добра и справедливости. Мы все равно узнаем правду, но как она выльется из ваших уст - насильно или добровольно пока что решать вам. Это последний ответ на ваши вопросы. Не тяните время. Его у вас мало. Не тратьте его зря, ибо потратив попусту, вы будете наказаны по всей строгости как темные маги и их приспешники.
Cвященник тяжело вздохнул. Как можно вести диалог с существом, которое не внемлет гласу разума? Неужели его надежды оказались напрасны? Неужели инквизиция Дэйнара не являлсь олицетворением добра и справедливости, а всего лишь инструментом гнёта, для которого добро и справедоисовть не более чем лицемерное прикрытие? В любом случае, продолжать настаивать на благоразумии казалось бессмысленным.
Теперь перед ним был выбор. Назвать имена других, что, скорее всего, приведёт их к аресту, и кто знает, что инквизиция сделает с ними потом? Или отказаться выдать тех, что ещё на свободе, и обречь себя на пытки. Он не задумываясь выбрал бы второе, если бы пытки или даже смерть грозили только ему одному. Но рядом с ним были другие. Он оглянулся на своих товарищей. Они молчали, предоставив ему отвечать за всех, и теперь он нёс груз ответственности за их судьбу. Мог ли он подвергнуть страданиям одних друзей, чтобы избавить от страданий других друзей? На мгновение его объяло ощущение безысходности. О Райза, подскажи, что делать! И тут всё вдруг встало на свои места, и его наполнило удивительное спокойствие. Он не может защитить всех, а значит, надо защитить тех, кто рядом. и кому угрожает непосредственная опасность, об остальных же пусть позаботиться судьба. Может быть, они смогут избежать хватки инквизиции своими силами.
- Ну, хорошо, - смиренно произнёс Сераф. - Хорошо, а расскажу. Я попал сюда четыре дня назад. Кроме присутствующих здесь домиров, вместе с нами были Томас Фан - тхатт, Дэзмонд - дроу, Тристан, Гил и Рита- люди и Гильвен - эльвринка. Мы не были близко знакомы, но насколько мне известно, они все родом из Лаома.
Сераф был уверен, что инквизиция уже располагает этой информацией - большинство названых побывали в их казематах, да и о существовании Гила и Риты им было известно.
- Уже после того, как нас арестовала, а потом освободила инквизиция, я встретил ещё одного с похожей меткой на руке. Это был нэк - домир с хвостом. Звали его, кажется, Няка, но это, возможно, было ненастоящее имя. Ему тоже переписали память.
Об Афине и Аше, как и о существовании тех домиров со знаком, отрывочные упоминания о которых он слышал от других, Сераф пока промолчал, желая сначала увидеть реакцию женщины в белом.
Сообщение отредактировано: Сераф - 8 Мар 2010, 13:30
23 января 1958 года Новой Эры (8 дней до гибели мира) - Вечер Сераф, Лотирэль*, Ананд, Тола, Бальмо
Никакой реакции от инквизитора не последовала. Женщина даже не шевельнулась и на мгновение показалось, что может быть она вообще превратилась в бездыханную куклу, но все же говорить она могла и это скорее было утверждение, нежели вопрос, но говорящий, что Серафу нужно продолжать: - После этого были и еще.
Использование материалов сайта возможно только с письменного разрешения правообладателя. В противном случае, любое копирование материалов сайта (даже при наличии ссылки на оригинал текста) - является нарушением законодательства Российской Федерации об авторском праве и смежных правах, и может повлечь за собой судебное преследование в соответствии с законодательством Российской Федерации. Для связи с правообладателем - обращайтесь к администрации форума.
2 Фев 2010, 04:56 · 
скрытый текст
