- Эй, подожди - вдруг придумала Марина, останавливая Урука - У меня идея! Так как я тут буду водить и мне эти места придумывать, то будет город орков стоять на развалинах крупного города. И будет там потайной ход, который будет вести прямо в бывшее муниципальное здание, которое находится на площади рядом с порталом. Запомнили? А когда выберемся -забудете. - Наставительно она сказала Уруку.

- Пошли. Я знаю, где тайный ход. Здесь в лесу недалеко есть небольшой старый склеп. Там и пройдём.

Девочки, не ссорьтесь.

Адриан, тебе, действительно, надо читать описание мира. Я согласна.

1. После строения Шантука (Лаома тогда в помине не было), на Аталасе, действительно, появились первые дроу. Но это случилось так давно, что в истории этот факт записан, как предвестник беды, о котором никто не догадывался. Эти события не связаны. Читайте внимательно историю.
2. Шантук был возрождён тремя народами: люди, дварфы, эльфы. И возрождён, как город-единство. Роща эльфов стала неотъемлемой частью Шантука, как и старый Шантук, который дварфы предпочитают называть Глубьград и который был разрушен в эпоху Арканидов.
3. В связи с указанным пунктом два, стоит чётко понимать, что существование барьера внутри Рощи в мирное время малодопустимо. Это логическое умозаключение может сделать каждый, кто прочитал внимательно историю Мин Акрона и историю Лаома. Роща являлась частью города и любой желающий мог в неё входить и выходить. Для тех, кому лень читать, настоятельно советую прочитать хотя бы этот кусок. Отдайте дань уважения игре по которой вы играете.



4. Как видно из пункта три, падение эльфов Шантука стало толчком к новому разрушению Шантука. А так же учитывая тот факт, что вам в игре было рассказано, что Шантук был окружён защитным барьером, а ворота ГлубьГрада запечатаны были почти сразу же и ключ к нему утерян ещё в период сражения в Роще, логично предположить, что барьер появился значительно позже. И раз его поставили так, чтобы могли пройти только эльфы, опять же, логично предположить, что это было сделано для защиты чего-то внутри. Но это уже предположения, которые не имеют поддержки со стороны доказательств, но выглядят разумными, если учесть и тот момент, что даже снег не проникает через барьер.

5. Если открыть и прочитать описание эльфов, становится ясно, что...



... что эльфам совершенно не нужно создавать какие-либо барьеры внутри своих лесов. Сам лес - есть прекрасный защитный механизм, работающий практически без сбоя. Эльфы, в отличие от т'хаттов, не являются особо мирным народом. Они, конечно, предпочитают мирное сожительство с соседними народами и берут столько, сколько им надо, а надо им немного, но могут и по голове настучать. Вот только истории подобные случаи неизвестны. Поэтому фразы в стиле "добрые" эльфы, действительно, могут расцениваться как неуважение к расе в целом, так как угасающие не проявляли агрессии к лаомчанам и другим народам.

Это то, что обязан знать любой из вас. Кто не знал или забыл. Вспоминайте. Учитывайте. Персонажу, взращённому на религии дварфов, позорно не знать подобную историю о великом ГлубьГраде. И уж тем более тому, кто отправился туда искать своего отца.



Дроу глубоко плевать на деревья и они их не выкорчёвывают. Обычно именно эльфы становятся сами причиной смерти Древа. Случаи с Рощей Шантука и Поющим лесом единичны. В первом - разбуженное "нечто" соразмерное мощи полубогов и барьер не поможет. Во втором - сила сотен магов. И плевать им на барьер эльфов. А от глобальных катастроф, как в случае с Сентериксом, что ещё произойдёт, никакой барьер не поможет.

Подводя итоги. Если вы читали историю, вам не составит труда сделать правильные выводы и избежать ссор как в НРПГ, так и в игре.

- Привет, Урук - ответила Марина, которая едва успела отойти от появления Беллы и столь быстрого ее ухода.

- Мы тут статы не раздаем. Нам бы они сами не помешали. Мы тут пытаемся понять, как нам Тошку спасти. Но, похоже, сейчас нам надо понять, как спастись сначала самим. У нас есть всего три дня. И вот эта милая мершанка, что прибегала, сказала, что у орков есть портал, который надо достроить и тогда мы сможем куда-то там попасть. И если я правильно всё понимаю, то мы сейчас на Сетериксе. Туда, куда вы пойдёте, когда разберётесь с Шантуком. И в этом случае я нам очень не завидую. Потому что эту часть мира придумывали Тошка, Мэтрим и я немножко. Дракошка, отцепляй свой хвост, хватаем Единорожку и сваливаем подальше. Шинсу будем спасать на расстоянии. Они её убивать не будут. Сначала будут допрашивать. Шинсу болтать умеет, так что пусть зубы заговаривает, а мы пока придумаем, как её и Роберта вытащить оттуда. Хотя Роберта пусть Призрак вытаскивает. Нечего по городу шляться достопримечательности изучать. Я всё равно не дам эту информацию потом использовать!

Марина не хотела оказаться нашпигованной следом за Дракошкой и предпочла спрятаться за Единорожку.

- Так, сейчас нашу Лису разорвут на хвосты. Лиса, играй по правилам! Вырывайся умением Эскейп! И помни, что у тебя, как у Мастера бонус равен бесконечности! Так как никто не видит, что ты там кидаешь, как Мастер! И, вообще, исчезай и телепортируйся к нам. Хватит с орками заигрывать!

Ну и что, что Шинcу была в другом месте. Она всё равно услышит.

Марина не хотела оказаться нашпигованной следом за Дракошкой и предпочла спрятаться за Единорожку.

- Так, сейчас нашу Лису разорвут на хвосты. Лиса, играй по правилам! Вырывайся умением Эскейп! И помни, что у тебя, как у Мастера бонус равен бесконечности! Так как никто не видит, что ты там кидаешь, как Мастер! И, вообще, исчезай и телепортируйся к нам. Хватит с орками заигрывать!

Ну и что, что Шинcу была в другом месте. Она всё равно услышит.

Drakoshka, поздравляю тебя и твою семью с таким замечательным и прекрасным событием! Крепкого здоровья дракончику и маме-дракошке =) А как назвали? =)

Поздравляю =)

Беседу Оливии с Иллорианом пришлось отложить, так как Гадарай высказал своё согласие повторить снова. И теперь уже в компании Оливии. Два домира расслабились и затем попытались сосредоточиться на единственной мысли увидеть мир магическим зрением. Магический туман застелил их глаза, а затем рассеялся, явив взору прекрасные узоры магии. Купол уходил на несколько метров вверх, захватывая верхушки деревьев целиком и скользил по дуге в обе стороны, не желая прерываться. Остальные поспешили замолчать, чтобы не мешать этим двоим беседовать. Говорили Оливия и Гадарай негромко. Часто использовали незнакомые многим термины и обороты речи, присущие лишь сведущим в магии. Иногда они спорили и спор шёл о цвете нитей в плетении. Но в одном они сходились единодушно - барьер генерировала какая-то вещь внутри него и была она не то чтобы достаточно сильной, но сделана весьма искусным мастером. Разговор постепенно набирали обороты в громкости. Оливия и Гадарай никак не могли сойтись в мнении о том есть ли тут проход или нет. Девушка настаивала на том, что он есть, а молодой человек противоречил ей. В какой-то момент показалось, что Гадарай взял верх в споре, и Оливия замолчала. Для двух магов весь остальной мир словно выцвел и перестал существовать. Сейчас они были на одной волне с магией, а не со своими спутниками. Неожиданно Оливия встрепенулась, глядя на невидимый остальным барьер и сказала:

- Я докажу! - она ухватила Гадарая под локоть и потащила его в сторону с дороги.

То, что девушка, которая до сих пор была достаточно проворной и ловкой чуть не перецепилась через торчащий корень, заставило остальных насторожиться, но Гадарай во время её поймал и поставил обратно на ноги. Остальные вынуждены были лишь тихо наблюдать за всем этим и ждать. Даже те, кто не был настоящими магами, порой вели себя очень странно, когда проникали в сердце манового поля. Они выглядели как одержимые этим миром. Словно познали тайны, которые остальным были не доступны. Возможно так оно и было.

Оливия прошла метров десять вдоль барьера и остановилась, кивая в сторону преграды.

- Вот здесь!
- Не вижу...
- Да вот же!
-...

Оливия тяжело вздохнула, словно говорила с маленьким ребенком и развернула Гадарая в нужном направлении и затем чуть ли не ткнула его носом в барьер.

- Вот!
-...???
-...
-...!!!!
-...?
- Вижу!!! - радостно сообщил наконец-то Гадарай.

Барьер в том месте, где указывала Оливия имел немного другой узор. Это был проход. Но не для всех. Только эльф мог пройти именно в этом месте. Но двое домиров сошлись в решении, что у эльфа так же есть все шансы разрешить остальным последовать за ним, когда он окажется по ту сторону.

- Если....
- Если у него хватит на то сил - закончил Гадарай объяснять ситуацию остальным, когда странная сценка с выяснением природы барьера наконец-то завершилась и двое домиров с удивлением обнаружили, что не только сошли с дороги, но и отошли от остальных достаточно далеко.

Была ещё возможность отыскать то устройство, что генерировало барьер и выключить его. Но в таком случае Иллориану предстояло это сделать самостоятельно. А это было крайне опасное путешествие.

НРПГ: Извините за использование персонажей, но я посчитала, что так будет выглядеть более полноценно, чем просто посмотрели, обнаружили рассказали.

Это моё упущение. Я исправила и добавила строчку.

Беседу Оливии с Иллорианом пришлось отложить, так как Гадарай высказал своё согласие повторить снова. И теперь уже в компании Оливии. Два домира расслабились и затем попытались сосредоточиться на единственной мысли увидеть мир магическим зрением. Магический туман застелил их глаза, а затем рассеялся, явив взору прекрасные узоры магии. Купол уходил на несколько метров вверх, захватывая верхушки деревьев целиком и скользил по дуге в обе стороны, не желая прерываться. Остальные поспешили замолчать, чтобы не мешать этим двоим беседовать. Говорили Оливия и Гадарай негромко. Часто использовали незнакомые многим термины и обороты речи, присущие лишь сведущим в магии. Иногда они спорили и спор шёл о цвете нитей в плетении. Но в одном они сходились единодушно - барьер генерировала какая-то вещь внутри него и была она не то чтобы достаточно сильной, но сделана весьма искусным мастером. Разговор постепенно набирали обороты в громкости. Оливия и Гадарай никак не могли сойтись в мнении о том есть ли тут проход или нет. Девушка настаивала на том, что он есть, а молодой человек противоречил ей. В какой-то момент показалось, что Гадарай взял верх в споре, и Оливия замолчала. Для двух магов весь остальной мир словно выцвел и перестал существовать. Сейчас они были на одной волне с магией, а не со своими спутниками. Неожиданно Оливия встрепенулась, глядя на невидимый остальным барьер и сказала:

- Я докажу! - она ухватила Гадарая под локоть и потащила его в сторону с дороги.

То, что девушка, которая до сих пор была достаточно проворной и ловкой чуть не перецепилась через торчащий корень, заставило остальных насторожиться, но Гадарай во время её поймал и поставил обратно на ноги. Остальные вынуждены были лишь тихо наблюдать за всем этим и ждать. Даже те, кто не был настоящими магами, порой вели себя очень странно, когда проникали в сердце манового поля. Они выглядели как одержимые этим миром. Словно познали тайны, которые остальным были не доступны. Возможно так оно и было.

Оливия прошла метров десять вдоль барьера и остановилась, кивая в сторону преграды.

- Вот здесь!
- Не вижу...
- Да вот же!
-...

Оливия тяжело вздохнула, словно говорила с маленьким ребенком и развернула Гадарая в нужном направлении и затем чуть ли не ткнула его носом в барьер.

- Вот!
-...???
-...
-...!!!!
-...?
- Вижу!!! - радостно сообщил наконец-то Гадарай.

Барьер в том месте, где указывала Оливия имел немного другой узор. Это был проход. Но не для всех. Только эльф мог пройти именно в этом месте. Но двое домиров сошлись в решении, что у эльфа так же есть все шансы разрешить остальным последовать за ним, когда он окажется по ту сторону.

- Если....
- Если у него хватит на то сил - закончил Гадарай объяснять ситуацию остальным, когда странная сценка с выяснением природы барьера наконец-то завершилась и двое домиров с удивлением обнаружили, что не только сошли с дороги, но и отошли от остальных достаточно далеко.

Была ещё возможность отыскать то устройство, что генерировало барьер и выключить его. Но в таком случае Иллориану предстояло это сделать самостоятельно. А это было крайне опасное путешествие.

НРПГ: Извините за использование персонажей, но я посчитала, что так будет выглядеть более полноценно, чем просто посмотрели, обнаружили рассказали.

"Дорога от старых ворот, которые сотни лет стоят запертыми и скрывают от нас древние тайны Шантука, вела нас к Роще. Маленькая стрелка компаса упрямо указывала вперёд и я тешила слабую надежду, что наша цель где-то там, но не в проклятом богами месте. Зима в Шантуке выглядела странной. Здесь не было птиц, не было мелких зверьков. Здесь не было вообще никого и ничего кроме нас. Даже ветер забыл сюда дорогу. Я спрашивала себя раз за разом, куда уходят утром все те ночные жители, что пугали нас прошлой ночью. И боялась узнать ответ на свой вопрос. Однажды я не выдержала и задала этот вопрос Гадараю. Он был единственный среди моей охраны, кто хорошо разбирался в магии. Его ответы и предположения заставили меня задуматься, но мысли лишь ухудшили настроение. В какой-то момент мне стало страшно. Сейчас, сидя в небольшом каменном доме с единственным завешенным окном и охраняемой заваленной накидками, дырой в полу, что ведёт на первый этаж, я понимаю, что страх, который родился во мне - это просто реакция организма на это место. Роща, к которой мы приближались пугала не только Иллориана. Она цепляла своими колючими ветками порченных деревьев сердца каждого из присутствующих. Я видела это по лицам мужчин, по их коротким и сдержанным ответам, по резким движениям. Нам снова попались скелеты. И я заметила, что они были в прошлый раз на том же самом месте. Неужели мы их убиваем, а они снова поднимаются? Это было странно. Я немало знаю о тенях и о том, кто повелевает ими. Ими и самой смертью. Здесь, в этом месте творится что-то иррациональное. Ненормальное. То, что я не понимаю и хочу понять. Нам пришлось задержаться немного. Я делала карты на протяжении всего пути и оставляла заметки. Это не очень-то понравилось нашему командиру, но он молчал, а я предпочитала не обращать внимание. В конце-концов кто в доме хозяин?"

Оливия хмыкнула в кулак и бросила короткий взгляд на отдыхающих домиров. Эта ночь была такая же тяжелая, как и все другие. Нечто невидимое не давало им заснуть. А Иллориан, которого им пришлось чуть ли не тащить на себе, так как он стал похож на безвольную куклу, сидел с таким выражением лица, словно ему влили несколько порций драконовки в компании с парализующим ядом. Они не знали, что будет завтра и предполагали, что эльфа нужно будет оставить здесь. Не тащить же его на себе? Но до утра ещё стоило дожить. Охранники Оливи ворочались, тяжело сопели, кутались от холода сильнее, но старались вести себя как можно тише. Ночь была в самом разгаре и улицы Шантука снова ожили, наполнившись страшными звуками, которые заставляли стыть в жилах кровь. Девушка закрыла свой блокнот и спрятала его в сумку. Наступила очередь Адриана...

Утро мало чем отличалось от предыдущего. Такое же холодное, такое же тихое. Пасмурное небо казалось совсем низко, цепляя шпили Университета. Стены Цитадели, в которой обучались лучшие воины Шантука, погрузились в в непроглядный туман. Белая дымка стелилась по земле, но видимость оставалась в пределах допустимого и Йен решил двигаться в сторону рощи. Это место съедало их изнутри. Командир приметил, что они стали двигаться намного медленнее. Оливия была сильной девушкой, но девушкой. Хрупким созданием, которому здесь было не место. Но не она одна заставляла отряд двигаться медленнее. Половина отряда страдала от недосыпа. Вторая выглядела так же бледно, как и сам снег. Удивительно то, что Иллориан к утру пришёл в себя. Его развязали, но эльф держался крайне тихо и угрюмо. Отвечал односложно и не торопился делиться своими заключениями с остальными. Лишь сказал, что если он проявит агрессию, его лучше сразу вырубать. Внутри эльфа зияла Пустота. Не та пустота, которая заставляла его народ пускаться в авантюрные приключения в поисках чего-то, что могло бы наполнить их жизнь, как пустой кувшин холодной и чистой водой. Пустота, которая исходила от Проклятого леса. Он знал, что где-то там, в центре Рощи продолжало жить Древо. Испорченное, искаверканное, но живое. Он никогда не сталкивался с таким. Слышал лишь урывками, что такое возможно и страх внутри него разливался по крови, заставляя думать, что стоит пустоте внутри него наполниться чем-то... чем-то... чем-то о чём он пока не подозревал и проклятие Райзы поглотит его целиком. Готов ли он был пойти ради какого-то задания на такие жертвы?

Прошло всего десять минут, как отряд молчаливо стоял в десятках шагов от дороги, которая шла в глубь Рощи. Центральная улица, выложенная прочным камнем рассекала порченый лес, но низкие, искорёженные деревья прятали за своими голыми ветками её сразу же через сотню-другую шагов. На самом краю дороги между двумя крайними деревьями была натянута старая, проржавевшая цепь на которой висела лаконичная табличка "Не входить!".

- Её повесили здесь в первую экспедицию - нарушила тишину Оливия и все как по команде вздрогнули - Все, кто вошёл в рощу сошли с ума.

"Дорога от старых ворот, которые сотни лет стоят запертыми и скрывают от нас древние тайны Шантука, вела нас к Роще. Маленькая стрелка компаса упрямо указывала вперёд и я тешила слабую надежду, что наша цель где-то там, но не в проклятом богами месте. Зима в Шантуке выглядела странной. Здесь не было птиц, не было мелких зверьков. Здесь не было вообще никого и ничего кроме нас. Даже ветер забыл сюда дорогу. Я спрашивала себя раз за разом, куда уходят утром все те ночные жители, что пугали нас прошлой ночью. И боялась узнать ответ на свой вопрос. Однажды я не выдержала и задала этот вопрос Гадараю. Он был единственный среди моей охраны, кто хорошо разбирался в магии. Его ответы и предположения заставили меня задуматься, но мысли лишь ухудшили настроение. В какой-то момент мне стало страшно. Сейчас, сидя в небольшом каменном доме с единственным завешенным окном и охраняемой заваленной накидками, дырой в полу, что ведёт на первый этаж, я понимаю, что страх, который родился во мне - это просто реакция организма на это место. Роща, к которой мы приближались пугала не только Иллориана. Она цепляла своими колючими ветками порченных деревьев сердца каждого из присутствующих. Я видела это по лицам мужчин, по их коротким и сдержанным ответам, по резким движениям. Нам снова попались скелеты. И я заметила, что они были в прошлый раз на том же самом месте. Неужели мы их убиваем, а они снова поднимаются? Это было странно. Я немало знаю о тенях и о том, кто повелевает ими. Ими и самой смертью. Здесь, в этом месте творится что-то иррациональное. Ненормальное. То, что я не понимаю и хочу понять. Нам пришлось задержаться немного. Я делала карты на протяжении всего пути и оставляла заметки. Это не очень-то понравилось нашему командиру, но он молчал, а я предпочитала не обращать внимание. В конце-концов кто в доме хозяин?"

Оливия хмыкнула в кулак и бросила короткий взгляд на отдыхающих домиров. Эта ночь была такая же тяжелая, как и все другие. Нечто невидимое не давало им заснуть. А Иллориан, которого им пришлось чуть ли не тащить на себе, так как он стал похож на безвольную куклу, сидел с таким выражением лица, словно ему влили несколько порций драконовки в компании с парализующим ядом. Они не знали, что будет завтра и предполагали, что эльфа нужно будет оставить здесь. Не тащить же его на себе? Но до утра ещё стоило дожить. Охранники Оливи ворочались, тяжело сопели, кутались от холода сильнее, но старались вести себя как можно тише. Ночь была в самом разгаре и улицы Шантука снова ожили, наполнившись страшными звуками, которые заставляли стыть в жилах кровь. Девушка закрыла свой блокнот и спрятала его в сумку. Наступила очередь Адриана...

Утро мало чем отличалось от предыдущего. Такое же холодное, такое же тихое. Пасмурное небо казалось совсем низко, цепляя шпили Университета. Стены Цитадели, в которой обучались лучшие воины Шантука, погрузились в в непроглядный туман. Белая дымка стелилась по земле, но видимость оставалась в пределах допустимого и Йен решил двигаться в сторону рощи. Это место съедало их изнутри. Командир приметил, что они стали двигаться намного медленнее. Оливия была сильной девушкой, но девушкой. Хрупким созданием, которому здесь было не место. Но не она одна заставляла отряд двигаться медленнее. Половина отряда страдала от недосыпа. Вторая выглядела так же бледно, как и сам снег. Удивительно то, что Иллориан к утру пришёл в себя. Его развязали, но эльф держался крайне тихо и угрюмо. Отвечал односложно и не торопился делиться своими заключениями с остальными. Лишь сказал, что если он проявит агрессию, его лучше сразу вырубать. Внутри эльфа зияла Пустота. Не та пустота, которая заставляла его народ пускаться в авантюрные приключения в поисках чего-то, что могло бы наполнить их жизнь, как пустой кувшин холодной и чистой водой. Пустота, которая исходила от Проклятого леса. Он знал, что где-то там, в центре Рощи продолжало жить Древо. Испорченное, искаверканное, но живое. Он никогда не сталкивался с таким. Слышал лишь урывками, что такое возможно и страх внутри него разливался по крови, заставляя думать, что стоит пустоте внутри него наполниться чем-то... чем-то... чем-то о чём он пока не подозревал и проклятие Райзы поглотит его целиком. Готов ли он был пойти ради какого-то задания на такие жертвы?

Прошло всего десять минут, как отряд молчаливо стоял в десятках шагов от дороги, которая шла в глубь Рощи. Центральная улица, выложенная прочным камнем рассекала порченый лес, но низкие, искорёженные деревья прятали за своими голыми ветками её сразу же через сотню-другую шагов. На самом краю дороги между двумя крайними деревьями была натянута старая, проржавевшая цепь на которой висела лаконичная табличка "Не входить!".

- Её повесили здесь в первую экспедицию - нарушила тишину Оливия и все как по команде вздрогнули - Все, кто вошёл в рощу сошли с ума.

Йен Фолл, хороший повод начать водить снова =) На вопрос про расстояния отвечу завтра. Нет данных под рукой.

Трудно сказать, чего ожидали кораблекрушенцы в попытках навязать свою волю местным аборигенам. Свои законы? Свои моральные рамки? Свой взгляд на смерть. Но что-то в словах этих чужаков заставило беловолосого пересмотреть свое решение.

- Хорошо. Мы оставим ему жизнь. Но по-своим законам.

И эти слова обжалованию уже не подлежали. Им дали понять, что здесь не Лаом и даже не Полия. Здесь чужие земли и до цивилизованного общества им далеко. Вся компания потянулась следом за остальными на улицу. Там уже поставили Мена на колени, но развязывать его не собирались. К орущему проклятия человеку подошела старуха, которую подозвал главарь и та обвила вокруг шеи Мена ветку. Так ожила, задвиагалась и сплелась в единое целое.

- Теперь, если ты произнесёшь заклинание. Ты умрёшь - ответил беловолосый домир - Если на тебя произнесут заклинание. Ты умрёшь. Если пройдёшь через заклинание... Ты умрёшь.

Мену и другим был знаком этот эффект. Подобные ошейники и браслеты только сделанные из металла использовали в их стране хранители их порядка для сдерживания опасных преступников. Попробуй поколдовать в таком ошейнике и у тебя просто оторвёт голову. И это в лучшем случае.

Мен молчал, гордо вскинув голову. Почему-то резко пропало желание ругаться. Он задумался. Жить без магии, которая была частью его сущности? Ладно. Это возможно, но жить в мире, где всё пропитано магией - это ходить по краю обрыва с завязанными глазами не зная, когда ты умрёшь. Это куда хуже смерти.

- Это не всё.

Глаза меня подозрительно сузились и забытое безумие шевельнулось внутри него. Нет, проклятая игра и её хозяин не оставили Мена.

- Твой язык. Ты никогда больше не осквернишь эти леса.

Двое местных ухватили голову Мена. Кто-то из отряда выкрикнул "Стойте", "Нет, подождите". Но прежде чем язык Мена вытащили, готовясь вырезать его без всяких подготовок, некромант неожиданно дернулся. Как и когда он успел развязать верёвки на своих руках? Никто не знал. Но он выхватил с пояса одного из хранителей порядка и сделал резкое движение снизу вверх. Дикий крик разорвал и без того гудящую толпу. Домир упал там, где только что стоял Мен, а второй отпрыгнул в сторону, защищаясь. Но некромант только дико захохотал, развернулся и бросился прочь. Волшебная стрела, выпущенная из ладоней одного из аборигенов достигла головы Геле и затем прозвучал громкий хлопок. Во все стороны брызнула кровь, куски тела Мена разлетелись во все стороны, покрывая собой всех стоявших: местных и бывший спутников Геле.

Затем наступила гробовая тишина. Беловолосый мрачно отёр кровь с лица и подошёл к погибшему товарищу. Тот был разрезан от пояса до самого горла. Он был мёртв.

НРПГ: По просьбе Мена, кровища, мясо и т.д.

Трудно сказать, чего ожидали кораблекрушенцы в попытках навязать свою волю местным аборигенам. Свои законы? Свои моральные рамки? Свой взгляд на смерть. Но что-то в словах этих чужаков заставило беловолосого пересмотреть свое решение.

- Хорошо. Мы оставим ему жизнь. Но по-своим законам.

И эти слова обжалованию уже не подлежали. Им дали понять, что здесь не Лаом и даже не Полия. Здесь чужие земли и до цивилизованного общества им далеко. Вся компания потянулась следом за остальными на улицу. Там уже поставили Мена на колени, но развязывать его не собирались. К орущему проклятия человеку подошела старуха, которую подозвал главарь и та обвила вокруг шеи Мена ветку. Так ожила, задвиагалась и сплелась в единое целое.

- Теперь, если ты произнесёшь заклинание. Ты умрёшь - ответил беловолосый домир - Если на тебя произнесут заклинание. Ты умрёшь. Если пройдёшь через заклинание... Ты умрёшь.

Мену и другим был знаком этот эффект. Подобные ошейники и браслеты только сделанные из металла использовали в их стране хранители их порядка для сдерживания опасных преступников. Попробуй поколдовать в таком ошейнике и у тебя просто оторвёт голову. И это в лучшем случае.

Мен молчал, гордо вскинув голову. Почему-то резко пропало желание ругаться. Он задумался. Жить без магии, которая была частью его сущности? Ладно. Это возможно, но жить в мире, где всё пропитано магией - это ходить по краю обрыва с завязанными глазами не зная, когда ты умрёшь. Это куда хуже смерти.

- Это не всё.

Глаза меня подозрительно сузились и забытое безумие шевельнулось внутри него. Нет, проклятая игра и её хозяин не оставили Мена.

- Твой язык. Ты никогда больше не осквернишь эти леса.

Двое местных ухватили голову Мена. Кто-то из отряда выкрикнул "Стойте", "Нет, подождите". Но прежде чем язык Мена вытащили, готовясь вырезать его без всяких подготовок, некромант неожиданно дернулся. Как и когда он успел развязать верёвки на своих руках? Никто не знал. Но он выхватил с пояса одного из хранителей порядка и сделал резкое движение снизу вверх. Дикий крик разорвал и без того гудящую толпу. Домир упал там, где только что стоял Мен, а второй отпрыгнул в сторону, защищаясь. Но некромант только дико захохотал, развернулся и бросился прочь. Волшебная стрела, выпущенная из ладоней одного из аборигенов достигла головы Геле и затем прозвучал громкий хлопок. Во все стороны брызнула кровь, куски тела Мена разлетелись во все стороны, покрывая собой всех стоявших: местных и бывший спутников Геле.

Затем наступила гробовая тишина. Беловолосый мрачно отёр кровь с лица и подошёл к погибшему товарищу. Тот был разрезан от пояса до самого горла. Он был мёртв.

НРПГ: По просьбе Мена, кровища, мясо и т.д.

Гадарай, не знаю =)

Если разрешать скрещивать мершанов с орками, то только с чистокровными. На Мин Акроне их пока что нет. С обычными орками скрещивание запретить.
Но я бы оставила мершанов в покое. Они уже не животные.

Тошка, Йен, спасибо, что заметили.
Я забыла изменить порядок инициативы после сработавших реади. Сначала сработало реади Йархи, затем Адриана. Поэтому сначала перед кричей встал Йархи по инициативе, а потом влез Адриан на своё прежнее место.
Поэтому сейчас ходит Йен, потом Гадарай, Оливия, Иллориан, Йархи и Адриан.

Адриан ван Бек, а давай-ка разберемся с твоими руками и их количеством =) Я этот момент упустила, поэтому сама виновата. Разбираемся:

1. Было сказано в игре, что все надели медальоны, которые выдала вам Оливия. Значит слот Neck занят и надеть на него Holy Simbol нельзя. По этой причине в карточке у меня он и записан в off-hand. В правой руке - булава. Это было обыграно в ходе.
2. Повязки были извлечены из сумки до того, как была взята булава. Тут тоже все ok. Повязки оказались на сумке Оливии.
3. Умоляю писать правильно Woundpatch а не Wound Path
4. Далее подозрительной третьей рукой Адриан извлёк из мешка потион. И напоил им Оливию. Мне даже страшно подумать, что это за третья рука была =) Действия убрать символ/булаву (минор) не было.
5. И последнее. Заявки на подбирание повязок в игре я не нашла. Пересмотрела НРПГ и РПГ тему. Поэтому они всё так же лежат на сумке Оливии.

Всё бы ничего, но таким образом происходит небольшой обман в игре. Мы обманываем друг-друга не специально или специально, увеличивая число своих действий в боевой ситуации. Таким образом, последняя заявка не может быть выполнена. Нет свободной руки. Нет повязки. Булаву или символ можно бросить фри экшином на землю. Но они там и останутся лежать, а не будут на поясе или в кармане.

У меня появился интернет =)

У меня появился интернет =)

У меня появился интернет =)

Ещё раз повторяюсь, что защитные амулеты, которые выдала Оливия одели все.

Ну да. Пришёл Гадарай и всё испортил. (Записала себе в книжечку этот момент на будущее). Из теней остались все на линии Б, так как тени за стеной и она им не помеха для атаки, а вам - да. А так же остались на Д16 и Е-14.

Урон получил Йен. 4 thp ушло и ещё два hp.

Я опять опоздала. Но всё равно поздравляю!

Хочу сделать некоторые замечания по ходу Йена. Их нужно исправить, так как это ошибочные данные.


Аталас - континент большой. И на нём есть места намного хуже. Правильнее будет "весь Лаом"


Это не так. Шантук никогда не был столицей Лаома. Столицей Лаома был славный град Эстами, который был уничтожен.


Количество бросков: 3

Шинсу, с Днём Рождения!

Всех с праздниками прошедшими =) Возобновляем игру!

Ого! Неожиданно =) Спасибо!
Toshka, Drakoshka, поздравляю!

Иллориан, можно. На очень дорогие у вас всё равно денег не хватит =) Поэтому ограничений нет. А там уже смотря, что вы захотите купить.

Гадарай, да один ритуал ты можешь выучить. У тебя будет ещё сегодняшний вечер. Так что два. Можно купить ритуалы в свитках и учить их потом. Или тратить. Если будет время =) Нет, про реагенты было в 3,5 редакции. Для 4-ой Тошка говорила это не относится. Можно купить сумку с компонентами и вложить в нее н-ную сумму в мм. Для особенно редких заклинаний или где редкие, дорогие реагенты или фокусы указаны, нужно их вписывать отдельно. Но это редкость.

Они решили остановиться здесь, прямо на улице. Всего лишь у нескольких из них были спальные мешки, да и то, не способные сохранить остатки тепла в этом странном месте, пропитанном болью и злобой. Но лучше они ничего не могли придумать сейчас. За стенами комплекса во всю свирепствовала природа. Нет, не метель и ураган, а ночные жители бродили по улицам, ощущая жизнь, но то ли не способные преодолеть открытую калитку в стене, то ли страшащиеся чего-то другого куда сильнее, чем испытывая жажду выпить жизнь, иссушить тёплое, мягкое тело...

Фолиант был у них, но радоваться было нечему. Желание изучить книгу у Гадарая усилилось, когда все заметили, что состояние у кешека очень скверное. Целебная сила Адриана не приносила ему облегчения, как остальным, когда они понимали, что начинают коченеть. Он испытывал столь сильный холод, что даже все отысканные одеяла и спальники не могли выбить из него эту дрожь. Гадарай старательно изучил книгу, в надежде найти ответы на вопрос, как помочь Акоросу, но, увы, всё,что понял маг, так это то, что открывать эту книгу ему лучше не стоит, если не хочет закончить, как хоббит. А тому сейчас нужна была квалифицированная помощь высших магов, но где их найти здесь? Гадарай почти не спал, стараясь найти ответ, понять, как снять с кешека заклинание, порождённое книгой. Но так и не смог. Когда первые лучи солнца окрасили снег в голубовато-розовый цвет, Акорос перестал дышать, превратившись в лёд, так похожий на тот, из чьих рук он извлёк раскрытую книгу.

Утро принесло надежду, что они смогу сегодня покинуть это ужасное место, но горе от потери их маленького спутника заполняло всё внутри каждого из отряда. Они не смогли спасти его. Они не смогли даже поговорить с ним перед смертью. Почти сразу же Акорос впал в состояние холодной лихорадки, не осознавая и не ощущая окружающий его мир. Все надеялись, что он не мучился. И только Гадарай знал, что это не так. Он видел нити магии, которые тянули из Акороса жизнь, которая впитывалась в книгу. Он видел нити боли, паники, отчаяния. И он ничего не мог с этим поделать.

С тяжелой ношей мертвого хоббита, они не успели добраться до ворот засветло. Пришлось делать остановку совсем недалеко от стен и ждать нового рассвета. Шёл третий день Боли, когда небольшой отряд путешественников добрался до ворот, которые перешагнул ровно восемь дней назад. Удивлённое лицо стражников говорили, что все уже давно решили - археологи погибли в Старом Шантуке. То, что они потеряли всего-лишь одного, оказалось для них большой неожиданностью. Проверка вещей прошла в гробовой тишине. А затем Йен, не уходя достаточно далеко, извлёк из своей сумки телепортационную жемчужину и сдавил её замёрзшими пальцами. Руки едва слушались, но пропитанная магией жемчужинка легко лопнула от слабого нажатия Фолла и рассыпалась в пыль. А уже через пару мгновений все они стояли в кромешной темноте, в месте, которое с трудом можно было назвать теплее, чем улицы Старого Шантука.

Продолжение следует...

НРПГ: Партия переходит в тему "Таинственный Фолиант" - Нижние уровни Аодоны

Жду хода Йена до обеда. После чего пишу дальше.


Будет хорошо если ещё скинешь на форпочту изменения. Карточку целиком не надо.

В этом случае, как я уже говорила, СЧ групповой и детали не важны.
Давайте не будем переливать из пустого в порожнее. Спуск вниз до земли - это СЧ групповой. Чем больше вы будете начинать изобретать велосипед, тем хуже в итоге вы себе будете делать, потому что в ход пойдёт логика и физика, как вы того пытаетесь добиться, и начнёт выясняться, что самораспускающиеся узлы тут подойдут не все, а особенные, будем учитывать силу натяжения верёвок, качество связанных кусокв, несомый вес, силу, способную выдержать, спускаться будете на малые расстояния, чеки будут индивидуальные и высокие на все эти хитроумные извороты. Потратим много времени на обсуждения, а результат будет или такой же, или хуже.

Донабор открыт. Условия в прикреплённом сообщении.

Игрок играть будет?

Джессика, Вильям и Катрина идут искать место для ночлега или способ добраться до второго города?

Чем собираются заняться Косичка и Нэйтан?

Все нуждались в полноценном отдыхе. Но за окном уже сгущались сумерки и как бы ни хотел сам командир предоставить остальным передышку больше, чем пол часа, сам закат говорил о том, что на это не стоит даже и надеяться. Постепенно коридор погрузился в непроглядную темноту. Только небольшой участок освещался равномерным магическим светом, который поддерживал Гадарай. Холод и тягостное ощущение чьего-то присутствия никуда не делись. Мало того, добавилось неприятное ощущение клаустрофобии даже у тех, кто никогда не страдал ничем подобным. Спустя где-то пол часа, а, может, и весь час, уследить за временем в этом месте было просто невозможно, сидеть на одном месте стало просто невыносимо. Стены точно дышали, изгибаясь то в одну, то в другую сторону. Но стоило сосредоточить на них свой взгляд, как они замирали, становясь каменными и холодными.

Аура, которой был пропитан весь Старый Шантук, здесь искажалась ещё сильнее. Словно извращённое сознание невидимой силы нашло лазейку исказить то, что уже и так было искажено до предела. Адриан то и дело ловил себя на странном желании сжечь здесь всё без остатка. И если он сам сгорит в праведном пламени Габилфара, то так будет даже лучше. На странных и неприятных желаниях совершить что-то безумное и отвратительное не только с этим местом, но и со всей порчей, засевшей в нём, ловили себя все собравшиеся здесь домиры.

Силы домиров были на исходе. Благодаря целебной силе Адриана, синяки и ссадины путешественников затянулись, но и способности жреца были не безграничными. А впереди их ждала очень долгая, длинная ночь. Йен не очень хотел вспоминать в этом месте строки из дневника, но то, что он помнил, говорило, что лишь уверенное чутьё Даеридиана спасло команду от столкновения с местными обитателями. Когда Флилек спасался бегством, ему уже не так везло, и он потерял фолиант, что захватил с собой. Место, куда привёл их угасающий, в конечном счёте оказалось ловушкой и для него самого, и для остальных. Воспоминания о перечитанных неоднократно строках из дневника гнома, заставляли Йена то и дело вздрагивать. Университет был пропитан смертью столь сильно, что хотелось взять и перерезать себе горло только бы избавиться от одного желания сделать это. Огромное здание снаружи оказалось изнутри ещё больше и колоссальнее. Бесконечные коридоры и аудитории, наполненные непроглядной темнотой, маленькие крытые дворики с почерневшими растениями, которые продолжали жить, подпитываемые невидимой силой зла и отчаяния. Лестницы, лестницы, лестницы, которые вели то вверх, то вниз, а, порой, вообще не понятно куда.

Отыскать тихое и крошечное местечко, в котором можно схорониться, оказалось совсем не просто. Идущий впереди Иллориан был хорошим проводником, но он не умел смотреть сквозь стены, и приходилось проверять каждый поворот, каждую дверь. Но таланта угасающего оказалось достаточно, чтобы предупреждать ослабший отряд о странных звуках, которые доносились из-за закрытых дверей или коридоров. Никто не хотел встречаться с тем, что жило в этих стенах. Ноги сами несли прочь, как можно дальше. Пока Йен не стал замечать нечто странное. Слова Флилека были выдавлены в его сознании. И коридоры, комнаты, описания, стали очень сильно походить на те, о которых писал гном. Это насторожило бывшего телохранителя, особенно тогда, когда они прошли зал с высохшим фонтаном и статуями грифонов. Неожиданно холод прошиб человека и он понял всё, что сейчас происходило. Их вёл вперёд Иллориан. Вёл уверенно, точно знал, куда нужно идти. Их вёл угасающий. И путь его лежал к его королеве, которая ждала где-то там, далеко, в центре этого комплекса. Опасения Йена подтвердились, когда он предложил сменить эльфа на его посту и повести отряд сам. Иллориан начал упрямиться, и всё свелось к тому, что он бросился бежать вперёд. Остальные могли поклясться, что в глазах угасающего плескалась неподдельная чёрная одержимость, когда командир при помощи Гадарая вдавил Иллориана в холодные каменные плиты пола. Зов, который ощущал подсознательно эльф, почувствовали и остальные. Но они могли подавлять его. Угасающий - не мог. Практически до самого рассвета, путешественники старались уйти, как можно дальше от места, где Йен понял суть происходящего. Если Флилек убегал оттуда, значит и их путь лежал в обратную сторону. Когда первые лучи солнца осторожно заглянули в запыленные узкие окна маленькой комнатки, в которую забился отряд, эльфу стало немного лучше. Но понадобился ещё целый день, прежде чем Иллориан окончательно пришёл в себя и осознал, что вёл себя неадекватно. К своему разочарованию угасающий так и не смог испытать разочарование или горечь того, что он поддался зову. То чувство причастности к чему-то великому, связывающему его с прошлым своего народа теплилось в самом уделённом уголке его души, не собираясь покидать более эльфа.

Когда солнце вновь скрылось за горизонтом и Университет окунулся во тьму, псевдо-арехологи двинулись дальше. Теперь нельзя было положиться на чутьё Иллориана. Все боялись, что случившееся может снова повториться, и они опять окажутся перед тем длинным коридором, за которым их могла ожидать эльфийка. Но была ли она там на самом деле? Могла ли она покинуть пределы комнаты и свободно гулять по Шантуку? Эти вопросы остались без ответа. Только одно дарило надежду - странное чувство притяжения ослабло и более не тревожило сознание. Они были далеко от того коридора. Или были далеко от хозяйки зова. Прошло ещё три долгих, томительных дня и ночи. Каждый день они старались отдыхать. Каждую ночь - они двигались. В этом месте разница между днём и ночью заключалась только в том, что сны не старались убить их в светлое время суток. Но каждый час, проведённый в Университете выедал тёмную дыру в сердцах домиров. Они слабели с каждым закатом, даже если и провели в отдыхе весь день. Каждую ночь они брели по комплексу, стараясь подняться выше, стараясь вернуться в ту сторону, где должны были находиться двери, через которые они вошли в эту обитель Зла. Каждую ночь они сталкивались с призрачными тенями, жаждущими их тепла, их жизни. Каждую ночь они сражались за своё существование так отчаянно, что забывали обо всём на свете.

Никто не ожидал, что к полуночи пятого дня их скитаний, они неожиданно окажутся в небольшой, пустынной комнате, затянутой тонкой полосой снега, который насыпало через разбитый витраж. Прямо посередине комнаты стоял древний, но целый белоснежный рояль. На изящном, резном табурете, за роялем, сидела замерзшая фигура незнакомого им эльфа. Погибший эльф смотрел своими незрячими глазами в раскрытую книгу, которую сжимал перед собой в оледеневших ладонях. Столь неожиданная развязка их приключений оказалась шокирующей, и домиры хранили молчание больше минуты, пока первым не опомнился Акорос и, переступив с ноги на ногу, зацепил какой-то осколок, что громко и противно хрустнул под ногами, нарушая нависшую тягостную тишину.

Все нуждались в полноценном отдыхе. Но за окном уже сгущались сумерки и как бы ни хотел сам командир предоставить остальным передышку больше, чем пол часа, сам закат говорил о том, что на это не стоит даже и надеяться. Постепенно коридор погрузился в непроглядную темноту. Только небольшой участок освещался равномерным магическим светом, который поддерживал Гадарай. Холод и тягостное ощущение чьего-то присутствия никуда не делись. Мало того, добавилось неприятное ощущение клаустрофобии даже у тех, кто никогда не страдал ничем подобным. Спустя где-то пол часа, а, может, и весь час, уследить за временем в этом месте было просто невозможно, сидеть на одном месте стало просто невыносимо. Стены точно дышали, изгибаясь то в одну, то в другую сторону. Но стоило сосредоточить на них свой взгляд, как они замирали, становясь каменными и холодными.

Аура, которой был пропитан весь Старый Шантук, здесь искажалась ещё сильнее. Словно извращённое сознание невидимой силы нашло лазейку исказить то, что уже и так было искажено до предела. Адриан то и дело ловил себя на странном желании сжечь здесь всё без остатка. И если он сам сгорит в праведном пламени Габилфара, то так будет даже лучше. На странных и неприятных желаниях совершить что-то безумное и отвратительное не только с этим местом, но и со всей порчей, засевшей в нём, ловили себя все собравшиеся здесь домиры.

Силы домиров были на исходе. Благодаря целебной силе Адриана, синяки и ссадины путешественников затянулись, но и способности жреца были не безграничными. А впереди их ждала очень долгая, длинная ночь. Йен не очень хотел вспоминать в этом месте строки из дневника, но то, что он помнил, говорило, что лишь уверенное чутьё Даеридиана спасло команду от столкновения с местными обитателями. Когда Флилек спасался бегством, ему уже не так везло, и он потерял фолиант, что захватил с собой. Место, куда привёл их угасающий, в конечном счёте оказалось ловушкой и для него самого, и для остальных. Воспоминания о перечитанных неоднократно строках из дневника гнома, заставляли Йена то и дело вздрагивать. Университет был пропитан смертью столь сильно, что хотелось взять и перерезать себе горло только бы избавиться от одного желания сделать это. Огромное здание снаружи оказалось изнутри ещё больше и колоссальнее. Бесконечные коридоры и аудитории, наполненные непроглядной темнотой, маленькие крытые дворики с почерневшими растениями, которые продолжали жить, подпитываемые невидимой силой зла и отчаяния. Лестницы, лестницы, лестницы, которые вели то вверх, то вниз, а, порой, вообще не понятно куда.

Отыскать тихое и крошечное местечко, в котором можно схорониться, оказалось совсем не просто. Идущий впереди Иллориан был хорошим проводником, но он не умел смотреть сквозь стены, и приходилось проверять каждый поворот, каждую дверь. Но таланта угасающего оказалось достаточно, чтобы предупреждать ослабший отряд о странных звуках, которые доносились из-за закрытых дверей или коридоров. Никто не хотел встречаться с тем, что жило в этих стенах. Ноги сами несли прочь, как можно дальше. Пока Йен не стал замечать нечто странное. Слова Флилека были выдавлены в его сознании. И коридоры, комнаты, описания, стали очень сильно походить на те, о которых писал гном. Это насторожило бывшего телохранителя, особенно тогда, когда они прошли зал с высохшим фонтаном и статуями грифонов. Неожиданно холод прошиб человека и он понял всё, что сейчас происходило. Их вёл вперёд Иллориан. Вёл уверенно, точно знал, куда нужно идти. Их вёл угасающий. И путь его лежал к его королеве, которая ждала где-то там, далеко, в центре этого комплекса. Опасения Йена подтвердились, когда он предложил сменить эльфа на его посту и повести отряд сам. Иллориан начал упрямиться, и всё свелось к тому, что он бросился бежать вперёд. Остальные могли поклясться, что в глазах угасающего плескалась неподдельная чёрная одержимость, когда командир при помощи Гадарая вдавил Иллориана в холодные каменные плиты пола. Зов, который ощущал подсознательно эльф, почувствовали и остальные. Но они могли подавлять его. Угасающий - не мог. Практически до самого рассвета, путешественники старались уйти, как можно дальше от места, где Йен понял суть происходящего. Если Флилек убегал оттуда, значит и их путь лежал в обратную сторону. Когда первые лучи солнца осторожно заглянули в запыленные узкие окна маленькой комнатки, в которую забился отряд, эльфу стало немного лучше. Но понадобился ещё целый день, прежде чем Иллориан окончательно пришёл в себя и осознал, что вёл себя неадекватно. К своему разочарованию угасающий так и не смог испытать разочарование или горечь того, что он поддался зову. То чувство причастности к чему-то великому, связывающему его с прошлым своего народа теплилось в самом уделённом уголке его души, не собираясь покидать более эльфа.

Когда солнце вновь скрылось за горизонтом и Университет окунулся во тьму, псевдо-арехологи двинулись дальше. Теперь нельзя было положиться на чутьё Иллориана. Все боялись, что случившееся может снова повториться, и они опять окажутся перед тем длинным коридором, за которым их могла ожидать эльфийка. Но была ли она там на самом деле? Могла ли она покинуть пределы комнаты и свободно гулять по Шантуку? Эти вопросы остались без ответа. Только одно дарило надежду - странное чувство притяжения ослабло и более не тревожило сознание. Они были далеко от того коридора. Или были далеко от хозяйки зова. Прошло ещё три долгих, томительных дня и ночи. Каждый день они старались отдыхать. Каждую ночь - они двигались. В этом месте разница между днём и ночью заключалась только в том, что сны не старались убить их в светлое время суток. Но каждый час, проведённый в Университете выедал тёмную дыру в сердцах домиров. Они слабели с каждым закатом, даже если и провели в отдыхе весь день. Каждую ночь они брели по комплексу, стараясь подняться выше, стараясь вернуться в ту сторону, где должны были находиться двери, через которые они вошли в эту обитель Зла. Каждую ночь они сталкивались с призрачными тенями, жаждущими их тепла, их жизни. Каждую ночь они сражались за своё существование так отчаянно, что забывали обо всём на свете.

Никто не ожидал, что к полуночи пятого дня их скитаний, они неожиданно окажутся в небольшой, пустынной комнате, затянутой тонкой полосой снега, который насыпало через разбитый витраж. Прямо посередине комнаты стоял древний, но целый белоснежный рояль. На изящном, резном табурете, за роялем, сидела замерзшая фигура незнакомого им эльфа. Погибший эльф смотрел своими незрячими глазами в раскрытую книгу, которую сжимал перед собой в оледеневших ладонях. Столь неожиданная развязка их приключений оказалась шокирующей, и домиры хранили молчание больше минуты, пока первым не опомнился Акорос и, переступив с ноги на ногу, зацепил какой-то осколок, что громко и противно хрустнул под ногами, нарушая нависшую тягостную тишину.

Все нуждались в полноценном отдыхе. Но за окном уже сгущались сумерки и как бы ни хотел сам командир предоставить остальным передышку больше, чем пол часа, сам закат говорил о том, что на это не стоит даже и надеяться. Постепенно коридор погрузился в непроглядную темноту. Только небольшой участок освещался равномерным магическим светом, который поддерживал Гадарай. Холод и тягостное ощущение чьего-то присутствия никуда не делись. Мало того, добавилось неприятное ощущение клаустрофобии даже у тех, кто никогда не страдал ничем подобным. Спустя где-то пол часа, а, может, и весь час, уследить за временем в этом месте было просто невозможно, сидеть на одном месте стало просто невыносимо. Стены точно дышали, изгибаясь то в одну, то в другую сторону. Но стоило сосредоточить на них свой взгляд, как они замирали, становясь каменными и холодными.

Аура, которой был пропитан весь Старый Шантук, здесь искажалась ещё сильнее. Словно извращённое сознание невидимой силы нашло лазейку исказить то, что уже и так было искажено до предела. Адриан то и дело ловил себя на странном желании сжечь здесь всё без остатка. И если он сам сгорит в праведном пламени Габилфара, то так будет даже лучше. На странных и неприятных желаниях совершить что-то безумное и отвратительное не только с этим местом, но и со всей порчей, засевшей в нём, ловили себя все собравшиеся здесь домиры.

Силы домиров были на исходе. Благодаря целебной силе Адриана, синяки и ссадины путешественников затянулись, но и способности жреца были не безграничными. А впереди их ждала очень долгая, длинная ночь. Йен не очень хотел вспоминать в этом месте строки из дневника, но то, что он помнил, говорило, что лишь уверенное чутьё Даеридиана спасло команду от столкновения с местными обитателями. Когда Флилек спасался бегством, ему уже не так везло, и он потерял фолиант, что захватил с собой. Место, куда привёл их угасающий, в конечном счёте оказалось ловушкой и для него самого, и для остальных. Воспоминания о перечитанных неоднократно строках из дневника гнома, заставляли Йена то и дело вздрагивать. Университет был пропитан смертью столь сильно, что хотелось взять и перерезать себе горло только бы избавиться от одного желания сделать это. Огромное здание снаружи оказалось изнутри ещё больше и колоссальнее. Бесконечные коридоры и аудитории, наполненные непроглядной темнотой, маленькие крытые дворики с почерневшими растениями, которые продолжали жить, подпитываемые невидимой силой зла и отчаяния. Лестницы, лестницы, лестницы, которые вели то вверх, то вниз, а, порой, вообще не понятно куда.

Отыскать тихое и крошечное местечко, в котором можно схорониться, оказалось совсем не просто. Идущий впереди Иллориан был хорошим проводником, но он не умел смотреть сквозь стены, и приходилось проверять каждый поворот, каждую дверь. Но таланта угасающего оказалось достаточно, чтобы предупреждать ослабший отряд о странных звуках, которые доносились из-за закрытых дверей или коридоров. Никто не хотел встречаться с тем, что жило в этих стенах. Ноги сами несли прочь, как можно дальше. Пока Йен не стал замечать нечто странное. Слова Флилека были выдавлены в его сознании. И коридоры, комнаты, описания, стали очень сильно походить на те, о которых писал гном. Это насторожило бывшего телохранителя, особенно тогда, когда они прошли зал с высохшим фонтаном и статуями грифонов. Неожиданно холод прошиб человека и он понял всё, что сейчас происходило. Их вёл вперёд Иллориан. Вёл уверенно, точно знал, куда нужно идти. Их вёл угасающий. И путь его лежал к его королеве, которая ждала где-то там, далеко, в центре этого комплекса. Опасения Йена подтвердились, когда он предложил сменить эльфа на его посту и повести отряд сам. Иллориан начал упрямиться, и всё свелось к тому, что он бросился бежать вперёд. Остальные могли поклясться, что в глазах угасающего плескалась неподдельная чёрная одержимость, когда командир при помощи Гадарая вдавил Иллориана в холодные каменные плиты пола. Зов, который ощущал подсознательно эльф, почувствовали и остальные. Но они могли подавлять его. Угасающий - не мог. Практически до самого рассвета, путешественники старались уйти, как можно дальше от места, где Йен понял суть происходящего. Если Флилек убегал оттуда, значит и их путь лежал в обратную сторону. Когда первые лучи солнца осторожно заглянули в запыленные узкие окна маленькой комнатки, в которую забился отряд, эльфу стало немного лучше. Но понадобился ещё целый день, прежде чем Иллориан окончательно пришёл в себя и осознал, что вёл себя неадекватно. К своему разочарованию угасающий так и не смог испытать разочарование или горечь того, что он поддался зову. То чувство причастности к чему-то великому, связывающему его с прошлым своего народа теплилось в самом уделённом уголке его души, не собираясь покидать более эльфа.

Когда солнце вновь скрылось за горизонтом и Университет окунулся во тьму, псевдо-арехологи двинулись дальше. Теперь нельзя было положиться на чутьё Иллориана. Все боялись, что случившееся может снова повториться, и они опять окажутся перед тем длинным коридором, за которым их могла ожидать эльфийка. Но была ли она там на самом деле? Могла ли она покинуть пределы комнаты и свободно гулять по Шантуку? Эти вопросы остались без ответа. Только одно дарило надежду - странное чувство притяжения ослабло и более не тревожило сознание. Они были далеко от того коридора. Или были далеко от хозяйки зова. Прошло ещё три долгих, томительных дня и ночи. Каждый день они старались отдыхать. Каждую ночь - они двигались. В этом месте разница между днём и ночью заключалась только в том, что сны не старались убить их в светлое время суток. Но каждый час, проведённый в Университете выедал тёмную дыру в сердцах домиров. Они слабели с каждым закатом, даже если и провели в отдыхе весь день. Каждую ночь они брели по комплексу, стараясь подняться выше, стараясь вернуться в ту сторону, где должны были находиться двери, через которые они вошли в эту обитель Зла. Каждую ночь они сталкивались с призрачными тенями, жаждущими их тепла, их жизни. Каждую ночь они сражались за своё существование так отчаянно, что забывали обо всём на свете.

Никто не ожидал, что к полуночи пятого дня их скитаний, они неожиданно окажутся в небольшой, пустынной комнате, затянутой тонкой полосой снега, который насыпало через разбитый витраж. Прямо посередине комнаты стоял древний, но целый белоснежный рояль. На изящном, резном табурете, за роялем, сидела замерзшая фигура незнакомого им эльфа. Погибший эльф смотрел своими незрячими глазами в раскрытую книгу, которую сжимал перед собой в оледеневших ладонях. Столь неожиданная развязка их приключений оказалась шокирующей, и домиры хранили молчание больше минуты, пока первым не опомнился Акорос и, переступив с ноги на ногу, зацепил какой-то осколок, что громко и противно хрустнул под ногами, нарушая нависшую тягостную тишину.

Адриан, если ты не напишешь историю персонажа, то ты так и не получишь опыта, и, в итоге, окажешься слабее уровня энкаунтера, что приведёт к окончательной гибели рано или поздно.
С декабря месяца все твои кубики начнут облагаться штрафом -1. С января -2. И так далее. Если тебе сложно хоть немного уважать меня, то мне будет сложно вести тебя.

Опыт я выдала за октябрь. Бой закончен. Как это случилось, я опишу в игровой теме. Пока что подождите. Те, у кого потионы вписаны в статистике, как минус, в своих карточках вычтите указанное число.

Новый уровень вступит в силу после короткого отдыха. Вы так же получает +1 AP. Бой был сложным, поэтому, если вы будете ещё сражаться до полноценного отдыха, который в тёмное время суток невозможен, то вы получите после него ещё один AP.

Напоминаю. С наступлением рассвета, каждый получает +1 FP, который можно снять указанными в описании способами.

Ещё 2d6 за павер Йархи

Количество бросков: 1

Эти будут в следующем обновлении. Не успела ещё раз обновить таблицу.

До следующего понедельника ждать не буду =)

Гадарай,

*ворчит* Развелось тут Й...

Йархи, ошиблась в статистике. Исправила. Вы оба на Й =)

*ворчит* Развелось тут Й...

Ой Вы лишком быстро все походили. Я не отдетектила, что это не тот же твой первый ход Сижу жду. И понять не могу при чём тут ангелы =)

Я так понимаю, что через клетки противников можешь слайдить. Через своих союзников - нет.